Отрывок Я помню бал. Горели ярко свечи, И группы пестрые мелькали предо мной. Я слушал то отрывистые речи, То Ланнера мотив унылый и простой. Но слушал их небрежно и зевая, А взорами ее — одну ее искал. Где ты, всегда нарядная, живая, Как мотылек? Тебя давно я не видал, Но все к тебе мои неслися думы, Тобой и в этот миг они еще полны; И жду тебя, усталый и угрюмый, Я, как природа ждет дыхания весны! И длился скучный бал до поздней ночи, Я покидал его с досадою немой, Но вдруг ее лазуревые очи, Как будто две звезды, зажглися предо мной. И увидал я вновь, отрады полный, И плечи белые, как первый снег полей, И смоляных волос густые волны, И легкий стройный стан красавицы моей. Но на щеках нет прежнего румянца… Ты улыбаешься сквозь слезы? Ты грустна? Устала ль ты, кружася в вихре танца, Иль скорбь на дне души твоей затаена? Ужель и ты обманута мечтами И на страдания судьбой обречена?.. Вот руку мне дрожащими руками Схватив, «Я замужем», — произнесла она; А грудь ее высоко волновалась, И томный взор горел болезненным огнем; И мука в этом взоре отражалась, Как отражалось в дни былые счастье в нем. И я поник в раздумье головою; Сначала речь завесть о прошлом был готов, Но, удручен тяжелою тоскою, Остался, будто тень, и мрачен и без слов. Я помню бал, горели ярко свечи… За пестрою толпой следил я в стороне. Но не искал мой взор отрадной встречи, — Я никого не ждал, и скучно было мне. Вдруг Ланнера послышались мне звуки — Унылый вальс! Знаком он сердцу с давних дней, И вспомнил я любви тревожной муки, Я вспомнил блеск давно угаснувших очей! Да! как листок, весною пожелтелый, На утре дней и ты увяла, ангел мой; И видел я, как ты в одежде белой, В венке из белых роз лежала под парчой… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Я вспомнил всё… А музыка гремела, И пестрая толпа кружилась предо мной!