В диком месте в лесу… Из соломы был низкий построен шалаш. Частым хворостом вход осторожно покрыт, Мертвый конь на траве перед входом лежит. И чтоб гладных волков конь из лесу привлек, Притаясь в шалаше, ожидает стрелок. Вот уж месяц с небес на чернеющий лес Смотрит, длинные тени рисуя древес, И туман над землей тихо всходит седой, Под воздушной скрывает он лес пеленой. Ни куста, ни листа не шатнет ветерок, В шалаше притаясь, молча смотрит стрелок, Терпеливо он ждет, месяц тихо плывет, И как будто бы времени слышен полет. Чу! Не шорох ли вдруг по кустам пробежал? Отчего близ коня старый пень задрожал? Что-то там забелело, туман не туман, В чаще что-то шумит, будто дальний буран, И внезапно стрелка странный холод потряс, В шуме листьев сухих дивный слышит он глас: «Вихорь-конь мой, вставай, я уж боле не пень, Вихорь-конь, торопися, Иванов уж день!» И как озера плеск и как полымя треск, Между пний и кустов словно угольев блеск, Что-то ближе спешит, и хрустит, и трещит, И от тысячи ног вся земля дребезжит. «Встань, мой конь, я не пень, брось, мой конь, свою лень! Конь, проворней, проворней, в лесу дребедень!» Страшен чудный был голос, конь мертвый вскочил, Кто-то прыг на него, конь копытом забил, Поднялся на дыбы, задрожал, захрапел И как вихорь сквозь бор с седоком полетел, И за ним между пнев, и кустов, и бугров Полетела, шумя, стая гладных волков. Долго видел стрелок, как чудесным огнем Их мелькали глаза в буераке лесном И как далей и далей в чернеющий лес Их неистовый бег, углубляясь, исчез. И опять воцарилась кругом тишина, Мирно сумрачный лес освещает луна, Расстилаясь туман над сырою землей, Под таинственной чащу сокрыл пеленой. И, о виденном диве мечтая, стрелок До зари в шалаше просидел, одинок. И едва на востоке заря занялась, Слышен топот в лесу, и внимает он глас: «Конь, недолго уж нам по кустам и буграм Остается бежать, не догнать нас волкам!» И как озера плеск и как полымя треск, Между пнев и кустов, словно угольев блеск, И шумит, и спешит, и хрустит, и трещит, И от тысячи ног вся земля дребезжит. «Конь, не долго бежать, нас волкам не догнать. Сладко будешь, мой конь, на траве отдыхать!» И, весь пеной покрыт, конь летит и пыхтит, И за ним по пятам волчья стая бежит. Вот на хуторе дальнем петух прокричал, Вихорь-конь добежал, без дыханья упал, Седока не видать, унялась дребедень, И в тумане по-прежнему виден лишь пень. У стрелка ж голова закружилась, и он Пал на землю, и слуха и зренья лишен. И тогда он очнулся, как полдень уж был, И чернеющий лес он покинуть спешил.