Он был мудр, но свиреп и все злей с каждым годом: И, уйдя от людей за последний порог, Спрятал тело в могиле от гнева народа, А вот имени спрятать нигде не мог… И в народной «любви», что дошла до крайности, Имя корчилось в страхе то здесь, то там. И осталось завидовать острой завистью Всем забытым историей именам…