На укоризну мы Фортуне тароваты; Кто не в чинах, кто не богат; За всё, про всё ее бранят; А поглядишь, так сами виноваты. Слепое счастие, шатаясь меж людей, Не вечно у вельмож гостит и у царей, Оно и в хижине твоей, Быть может, погостить когда-нибудь пристанет: Лишь время не терять умей, Когда оно к тебе заглянет; Минута с ним одна, кто ею дорожит, Терпенья годы наградит. Когда ж ты не умел при счастьи поживиться, То не Фортуне ты, себе за то пеняй И знай, Что, может, век она к тебе не возвратится. Домишка старенький край города стоял; Три брата жили в нем и не могли разжиться: Ни в чем им как-то не спорится. Кто что из них ни затевал, Всё остается без успеха, Везде потеря иль помеха; По их словам, вина Фортуны в том была. Вот невидимкой к ним Фортуна забрела И, тронувшись их бедностью большою, Им помогать решилась всей душою, Какие бы они ни начали дела, И прогостить у них всё лето. Всё лето: шутка ль это! Пошли у бедняков дела другой статьей. Один из них хоть был торгаш плохой; А тут, что ни продаст, ни купит, Барыш на всем большой он слупит; Забыл совсем, что есть наклад, И скоро стал, как Крез, богат. Другой в Приказ пошел: иною бы порою Завяз он в писарях с своею головою; Теперь ему со всех сторон Удача: Что даст обед, что сходит на поклон,— Иль чин, иль место схватит он; Посмотришь, у него деревня, дом и дача. Теперь, вы спросите: что ж третий получил? Ведь, верно, и ему Фортуна помогала? Конечно: с ним она почти не отдыхала. Но третий брат всё лето мух ловил, И так счастливо, Что диво! Не знаю, прежде он бывал ли в том горазд: А тут труды его не втуне. Как ни взмахнет рукой, благодаря Фортуне, Ни разу промаху не даст. Вот гостья между тем у братьев нагостилась, И дале в путь пустилась. Два брата в барышах: один из них богат, Другой еще притом в чинах; а третий брат Клянет судьбу, что он Фортуной злою Оставлен лишь с сумою. Читатель, будь ты сам судьею, Кто ж в этом виноват?