Кукушка на суку печально куковала. «Что, кумушка, ты так грустна?» Ей с ветки ласково Голубка ворковала: «Или о том, что миновала У нас весна И с ней любовь, спустилось солнце ниже, И что к зиме мы стали ближе?» — «Как, бедной, мне не горевать?» Кукушка говорит: «Будь ты сама судьею: Любила счастливо я нынешней весною, И, наконец, я стала мать; Но дети не хотят совсем меня и знать: Такой ли чаяла от них я платы! И не завидно ли, когда я погляжу, Как увиваются вкруг матери утяты, Как сыплют к курице дождем по зву цыпляты: А я, как сирота, одним-одна сижу, И что есть детская приветливость — не знаю».— «Бедняжка! о тебе сердечно я страдаю; Меня бы нелюбовь детей могла убить, Хотя пример такой не редок; Скажи ж — так-стало, ты уж вывела и деток? Когда же ты гнездо успела свить? Я этого и не видала: Ты всё порхала, да летала».— «Вот вздор, чтоб столько красных дней В гнезде я, сидя, растеряла: Уж это было бы всего глупей! Я яица всегда в чужие гнезды клала».— «Какой же хочешь ты и ласки от детей?» Ей Горлинка на то сказала. Отцы и матери! вам басни сей урок. Я рассказал ее не детям в извиненье: К родителям в них непочтенье И нелюбовь — всегда порок; Но если выросли они в разлуке с вами, И вы их вверили наемничьим рукам: Не вы ли виноваты сами, Что в старости от них утехи мало вам?