Желая светлым днем вполне налюбоваться, Орел поднебесью летал И там гулял, Где молнии родятся. Спустившись, наконец, из облачных вышин, Царь-птица отдыхать садится на овин. Хоть это для Орла насесток незавидный, Но у Царей свои причуды есть: Быть может, он хотел овину сделать честь, Иль не было вблизи, ему по чину сесть, Ни дуба, ни скалы гранитной; Не знаю, что за мысль, но только что Орел Не много посидел И тут же на другой овин перелетел. Увидя то, хохлатая наседка Толкует так с своей кумой: «За что Орлы в чести такой? Неужли за полет, голубушка соседка? Ну, право, если захочу, С овина на овин и я перелечу. Не будем же вперед такие дуры, Чтоб почитать Орлов знатнее нас. Не больше нашего у них ни ног, ни глаз; Да ты же видела сейчас, Что понизу они летают так, как куры». Орел ответствует, наскуча вздором тем: «Ты права, только не совсем. Орлам случается и ниже кур спускаться; Но курам никогда до облак не подняться!» Когда таланты судишь ты,— Считать их слабости трудов не трать напрасно; Но, чувствуя, что в них и сильно, и прекрасно, Умей различны их постигнуть высоты.