Стихотворений
Лет жизни
В глуши на почве раскаленной Береза старая стоит;
Густой травой поросшая могила, Зачем к тебе неведомая сила
Не смейся, родимый кормилец! Кори ты меня не кори —
Была пора невинности счастливой, Когда свой ум тревожный и пытливый
Село замолчало; безлюдны дороги; Недвижно бор темный стоит;
Не плачь, мой друг! Есть много муки И без того в моей груди;
Ярко звезд мерцанье В синеве небес;
У кого нет думы И забот-кручины,
Не повторяй холодной укоризны: Не суждено тебе меня любить.
Ясно утро. Тихо веет Теплый ветерок;
Степь широкая, Степь безлюдная,
Ты умрешь на больничной подушке, Кое-как похоронят тебя,
Мужичка-бедняка Господь бог наградил:
Не спится мне. Окно отворено, Давно горят небесные светила,
Я вас не смею раздражать И повинуюсь молчаливо,
Поднялась, шумит Непогодушка,
Ехал из ярмарки ухарь-купец, Ухарь-купец, удалой молодец.
С суровой долею я рано подружился: Не знал веселых дней, веселых игр не знал,
Весело сияет Месяц над селом;
Незаменимая, бесценная утрата! И вера в будущность, и радости труда,
Как часто я с глубокой думой Вокруг могил один брожу
Ни тучки, ни ветра, и поле молчит. Горячее солнце и жжет и палит,
На лицо твое солнечный свет упадал, Ты со взором поникшим стояла;
Наскучив роскошью блистательных забав, Забыв высокие стремленья
Погуляла вода По зеленым лугам, —
В глубокой мгле холодного забвенья Теряются народов поколенья,
На языке чужом я начал объясняться, Устав от русской чепухи:
«Ты хоть плачь, хоть не плачь — быть по-моему!
За прялкою баба в поняве сидит; Ребенок больной в колыбели лежит;
Первый гром прогремел. Яркий блеск в синеве!
Я рад молчать о горе старом, Мне к черным дням не привыкать;
Детство веселое, детские грезы… Только вас вспомнишь — улыбка и слезы…
Посвящается Н. И. Второву Над твоей могилкой
(Степь) Пусть снова дни мои мне горе принесут,.
От темного леса далеко, На почве бесплодно-сухой,
Еще один потухший день Я равнодушно провожаю
Есть сторона, где всё благоухает; Где ночь, как день безоблачный, сияет
Уж и как же ты, Моя жизнь, прошла,.
Полно, степь моя, спать беспробудно: Зимы-матушки царство прошло,
Прощайте, темные дремучие леса, С необозримыми степями,
Давно ль повеселел мой уголок печальный, Давно ль я меж друзей сидел,
Когда Невы, окованной гранитом, Алмазный блеск я вижу в час ночной
Ну, кажись, я готов: Вот мой кафтанишко,
Когда, мой друг, в часы одушевленья Далеких лет прекрасное значенье
И дождь и ветер. Ночь темна. В уснувшем доме тишина.
Медленно движется время,- Веруй, надейся и жди…
Позвольте-ко… Сысой… Сысой… Не вспомню вот отечества…
Не вини одинокую долю, О судьбе по ночам не гадай,
Вырыта заступом яма глубокая. Жизнь невеселая, жизнь одинокая,
В темной чаще замолк соловей, Прокатилась звезда в синеве;
На западе солнце пылает, Багряное море горит;
Есть горе тайное: оно Вниманья чуждого боится
Ты взойди, взойди, Заря ясная,
И вечерней и ранней порою Много старцев, и вдов, и сирот
Звёзды меркнут и гаснут. В огне облака. Белый пар по лугам расстилается.
Привет мой вам, угрюмый мрак ночей И тишина безжизненных полей,
Отдыхай, старик, Думу думая;
Как безыменная могила Давно забытого жильца,
Ах! Признаюся, воля Ваша, Мне надоела эта «Чаша»,
Словно безлюдный, спокоен весь город. Солнце чуть видно сквозь сеть облаков,
Где вы, слуги добра? Выходите вперед,
Недвижимый мрамор в пустыне глухой Лежал одиноко, обросший травой;
Далёко, далёко раскинулось поле, Покрытое снегом, что белым ковром,
И дик и невесел наш север холодный, Но ты сохранила вполне
Помнишь? — с алыми краями Тучки в озере играли;
«Не пора ль, Пантелей, постыдиться людей И опять за работу приняться!
Дождь и холод — нет погоды! Выйти некуда — хоть брось!
Ночь и непогодь. Избушка Плохо топлена.
Подле реки одиноко стою я под тенью ракиты, Свет ослепительный солнца скользит по широким
Жизнь к развязке печально идет, Сердце счастья и радостей просит,
Ах ты, бедность горемычная, Дома в горе терпеливая,
Втихомолку гостьей дожданной, Гостьей нежданной да неаваяай
Мне, видно, нет другой дороги — Одна лежит… иди вперед,
Как волны грозные, встают сыны Востока, Народный фанатизм муллами подожжен,
Замерли грома раскаты. Дождем окропленное поле После грозы озарилось улыбкой румяного солнца.
Не осталося Мне от батюшки
Раскинулось поле волнистою тканью И с небом слилось темно-синею гранью,
Да, сударь мой, нередко вот бывает! Отец на стол, а детки за дележ,
Возверзи печаль твою на господа и той тя препитает.
В зеркало влаги холодной Месяц спокойно глядит
Когда один, в минуты размышленья, С природой я беседую в тиши,—
Уж не я ли тебя, милая, упрашивал, Честью, ласкою, как друга, уговаривал:
Что счастье? — бред воображенья, Любовь — лишь чувственности дань;
Над полями вечерняя зорька горит, Алой краскою рожь покрывает,
Много листьев красовалося На черемухе весной
Вот и осень пришла. Убран хлеб золотой, Все гумно у соседа завалено…
Я знаю час невыразимой муки, Когда один, в сомнении немом,
«Зачем это ты, матушка, Кручинишься всегда
Прохладно. Все окна открыты. В душистый и сумрачный сад.
Пали на долю мне песни унылые, Песни печальные, песни постылые,
Сибирь!.. Напишешь это слово — И вдруг свободная мечта
Молись, дитя: сомненья камень Твоей груди не тяготит;
Не пой о счастии, певец, не утешай Себя забавою ничтожной;
Суровый холод жизни строгой Спокойно я переношу
Жизнь раскинулась вольною степью… Поезжай, да гляди — не плошай!
Кое изобилие человеку во всем труде его, им же трудится под солн-
Давно уж не вижу я солнца и неба, Не знаю, как мир и живет и цветет,
Чуть сошлись мы — друг друга узнали. Ваши речи мне в душу запали,
Опять знакомые виденья! Опять, под детский смех и шум,
Душный воздух, дым лучины, Под ногами сор,
День и ночь с тобой жду встречи, Встречусь — голову теряю;
Впряжен в телегу конь косматый, Откормлен на диво овсом,
Как голубь, кротка и нежна, Как лань молодая, пуглива,
Постыдно гибнет наше время!.. Наследство дедов и отцов,
Ох, много, мои матушки, И слез я пролила,
Людскую скорбь, вопросы века — Я знаю всё… Как друг и брат,
Как мне легко, как счастлив я в тот миг, Когда, мой друг, речам твоим внимаю
Помню я: бывало, няня, Долго сидя за чулком,
Без конца поля Развернулися,
Новой жизни заря — И тепло и светло;
Спокойно небо голубое; Одно в бездонной глубине
О, сколько раз я проклинал Позор слепого заблужденья
Воздадим хвалу Русской земле. (Сказание о Мамаевом побоище)
Смеркает день. В бору темнеет. Пожар зари над ним краснеет.
(После выздоровления) Привет тебе, знакомец мой кудрявый!
И, прешед мало,* паде на лице своем, моляся и глаголя: отче мой,
Нет, ты фигляр, а не певец, Когда за личные страданья
Да не смущается сердце ваше, веруйте в бога…
Не широк мой двор Разгороженный,
Теперь мы вышли на дорогу, Дорога — просто благодать!
С глубокою думой Гляжу я на небо,
Ковыль, моя травушка, ковыль бесприютная, Росла ты nog бурями, от вноя повысохла,
В глубине бездонной, Полны чудных сил,
Ты соха, наша матушка, Ты, соха ли, наша матушка,
Бывают минуты, — тоскою убитый, На ложе до утра без сна я сижу,
Да здравствует донцов воинственное племя, Да здравствует и млад и стар!
Светит месяц в окна… Петухи пропели;
Меж ульев, к леску примыкая густому, Под тению гибких берез и ракит,
Подула непогодушка с родной моей сторонушки, — Пришла от милой грамотка, слезами вся облитая;
Приличий тягостные цепи И праздность долгих вечеров
На яблоне грустно кукушка кукует, На камне мужик одиноко горюет;
Как у нас по селу Путь-дорога лежит,
Лысый, с белой бородою, Дедушка сидит.
В синем небе плывут над полями Облака с золотыми краями;
О грозная вечность, Безмолвная вечность!
Прекрасны молодые годы, Когда, не ведая утрат,
«Дедушка, дедушка! Вот я чудес-то когда насмотрелся! Песней наслушался всяких!., и вспомню, так сердце
Измученный жизнью суровой, Не раз я себе находил
С кем теперь мне сидеть В опустелом дому?
Что не туча темная По небу плывет —
На тебя, на твои только силы, Молодежь, вся надежда теперь.
Бедная молодость, дни невеселые, Дни невеселые, сердцу тяжелые!
Все благо и прекрасно на земле, Когда живет в своем определенье;
Жгуч мороз трескучий, На дворе темно;
Поутру вчера дождь В стёкла окон стучал,
Ноет сердце мое от забот и кручин… Уж и где ж вы, друзья? Отзовись хоть один!
В небе радуга сияет, Розы дождиком омыты,
Живи как отшельник, Гуляй или плачь —
In meiner Brust da sitzt ein Weh, Das will die Brust zersprengea,
О, пой еще! Безумной муки Я снова жажду до конца!
Удружил ты мне, сват, молодою женой! Стала жизнь мне и радость не в радость:
Однообразно и печально Шли годы детства моего:
В глубоком ущелье, меж каменных плит, Серебряный ключ одиноко звучит;
Из библиотеки старинной Вам том разрозненный дарю;
Тихо ночь ложится На вершины гор,
При заре по воде — и румянец и тень, В чаще песня да свист раздается;
Взгляни: небесный свод безоблачен над нами, И безмятежно угасает день,
Не отравляй минут успокоенья Болезненным предчувствием утрат:
Удар за ударом, Полуночный гром,
Шуми, шуми, зеленый лес! Знаком мне шум твой величавый,
Солнце за день нагулялося, За кудрявый лес спускается;
Век жить — увидишь и худо порою. Жаль, что вот темно, а то из окна
Помоги ты мне, Сила юная,
Кипит вода, ревет ручьем, На мельнице и стук и гром,
Я помню счастливые годы, Когда беспечно и шутя
Тучи идут разноцветной грядою по синему небу. Воздух прозрачен и чист. От лучей заходящего солнца
Под большим шатром Голубых небес —
Крестом высоким осененный, Вдали от сел и городов,
Эх, приятель, и ты, видно, горе видал, Коли плачешь от песни веселой!
(Отрывок ив поэмы «Городской голова») Уж кони у крыльца стояли.
В худой час, не спросясь, Как полуночный вор,
Зашумела, разгулялась В поле непогода;
Вечер ясен и тих; Спят в тумане поля;
Mein Freund1, от тоски изнываю, Не вижу покойного дня;
Невидимой цепью Жизнь связана тесно
Не говори, что жизнь ничтожна. Нет, после бурь и непогод{
Сохнет старик от печали, Ночи не спит напролет:
Опять призыв к войне! Еще на Русь святую Две тучи новые грозу свою несут
Парень-извозчик в дороге продрог, Крепко продрог, тяжело занемог.
Над светлым озером пурпуровой зари Вечерний пламень потухает.
Молвы язвительной и дерзкой Внимая ложный приговор,
Затеплились звезды одна за другою Над темного далью лугов;
Бывают светлые мгновенья: Мир ясный душу осенит;
Худа, ветха избушка И, как тюрьма, тесна;
О боже! дай мне воли силу, Ума сомненье умертви,—
Ни кола, ни двора, Зипун — весь пожиток…
С младенчества дикарь печальный, Больной, с изношенным лицом,
Тяжкий крест несем мы, братья, Мысль убита, рот зажат,
Посвящается кн. Е. П. Долгорукой
Брожу ли я вдоль улиц шумных, Сижу ль один в моем угле —
Перестань, милый друг, свое сердце пугать. Что нам завтра сулит — мудрено угадать.
1 Нужда, нужда! Всё старые избенки,
Что это за утро! Серебряный иней На зелени луга лежит;
Отвяжися, тоска, Пылью поразвейся!
Бегут часы, недели и года, И молодость, как легкий сон, проходит.
Рассыпались звезды, дрожат и горят; За пашнями диво творится:
(Болесть) «Сходи-ка, старуха, невестку проведать,
Во храмы, братьи! на колени! Восстал наш бог, и грянул гром!
Когда закат прощальными лучами Спокойных вод озолотит стекло,
Полночь. Темно в горенке. Тишина кругом,
Звезды сыплются. Ткань облаков Серебрится при лунных лучах;
Посвящается Н. В. Кукольнику Дай взгляну веселей:
Послушный вашему желанью, Беру перо, сажусь писать:
Пред образом лампадка догорает, Кидая тень на потолок…
Парчой покрытая гробница, Над нею пышный балдахин,
Падет презренное тиранство, И цепи с пахарей спадут,
Ах, у радости быстрые крылья, Золотые да яркие перья!
Покой мне нужен. Грудь болит, Озлоблен ум, и ноет тело.
Пошутила я — и другу слово молвила: «Не ходи ты темной ночью в наш зелёный сад:
Ох, водкой зашибаюся… Что делать! не таюсь…
Уж и есть за что, Русь могучая,
Глубина небес синеет, Светит яркая луна.
Доля бесталанная, Что жена сварливая,
О, ум мой холодный! Зачем., уклоняясь
Обличитель чужого разврата, Проповедник святой чистоты,
Присутствие непостижимой силы Таинственно скрывается во всем:
Живая речь, живые звуки, Зачем вам чужды плоть и кровь?
Здравствуй, гостья-зима! Просим милости к нам
Ах, прости, святой угодник! Захватила злоба дух:
Когда потухший день сменяет вечер сонный, Я оставляю мой приют уединенный
На какую ж вину и беду Я состарился рано без старости,
В чистом поле тень шагает, Песня из лесу несётся,
Не знаешь ты тоски желаний, Прекрасен мир твоей весны,
Как другу милому, единственному другу, Мой скромный труд тебе я посвятил.
Средь жизни пошлой, грустной и бесплодной Одну тебя я всей душой любил,
Тает забота, как свечка, Век от тоски пропадает;
Помню я вечер весенний, Розовый блеск облаков;
