Стихотворений
Лет жизни
Как часто я с глубокой думой Вокруг могил один брожу
Бывают светлые мгновенья: Мир ясный душу осенит;
Помоги ты мне, Сила юная,
Постыдно гибнет наше время!.. Наследство дедов и отцов,
Не смейся, родимый кормилец! Кори ты меня не кори —
Не пой о счастии, певец, не утешай Себя забавою ничтожной;
Дождь и холод — нет погоды! Выйти некуда — хоть брось!
Бегут часы, недели и года, И молодость, как легкий сон, проходит.
Раскинулось поле волнистою тканью И с небом слилось темно-синею гранью,
Прощайте, темные дремучие леса, С необозримыми степями,
Глубина небес синеет, Светит яркая луна.
Впряжен в телегу конь косматый, Откормлен на диво овсом,
Посвящается кн. Е. П. Долгорукой
Далёко, далёко раскинулось поле, Покрытое снегом, что белым ковром,
Измученный жизнью суровой, Не раз я себе находил
Помню я вечер весенний, Розовый блеск облаков;
Не осталося Мне от батюшки
Что это за утро! Серебряный иней На зелени луга лежит;
Худа, ветха избушка И, как тюрьма, тесна;
Ясно утро. Тихо веет Теплый ветерок;
(Болесть) «Сходи-ка, старуха, невестку проведать,
Меж ульев, к леску примыкая густому, Под тению гибких берез и ракит,
Ну, кажись, я готов: Вот мой кафтанишко,
Удружил ты мне, сват, молодою женой! Стала жизнь мне и радость не в радость:
Взгляни: небесный свод безоблачен над нами, И безмятежно угасает день,
Не широк мой двор Разгороженный,
Тяжкий крест несем мы, братья, Мысль убита, рот зажат,
«Дедушка, дедушка! Вот я чудес-то когда насмотрелся! Песней наслушался всяких!., и вспомню, так сердце
От темного леса далеко, На почве бесплодно-сухой,
Живи как отшельник, Гуляй или плачь —
Кипит вода, ревет ручьем, На мельнице и стук и гром,
В зеркало влаги холодной Месяц спокойно глядит
Сохнет старик от печали, Ночи не спит напролет:
На тебя, на твои только силы, Молодежь, вся надежда теперь.
Ох, много, мои матушки, И слез я пролила,
Не спится мне. Окно отворено, Давно горят небесные светила,
Отвяжися, тоска, Пылью поразвейся!
И дик и невесел наш север холодный, Но ты сохранила вполне
Солнце за день нагулялося, За кудрявый лес спускается;
Пошутила я — и другу слово молвила: «Не ходи ты темной ночью в наш зелёный сад:
(После выздоровления) Привет тебе, знакомец мой кудрявый!
Замерли грома раскаты. Дождем окропленное поле После грозы озарилось улыбкой румяного солнца.
Эх, приятель, и ты, видно, горе видал, Коли плачешь от песни веселой!
С суровой долею я рано подружился: Не знал веселых дней, веселых игр не знал,
В темной чаще замолк соловей, Прокатилась звезда в синеве;
Да здравствует донцов воинственное племя, Да здравствует и млад и стар!
Незаменимая, бесценная утрата! И вера в будущность, и радости труда,
Я знаю час невыразимой муки, Когда один, в сомнении немом,
Помнишь? — с алыми краями Тучки в озере играли;
Тучи идут разноцветной грядою по синему небу. Воздух прозрачен и чист. От лучей заходящего солнца
Светит месяц в окна… Петухи пропели;
О, сколько раз я проклинал Позор слепого заблужденья
Ты умрешь на больничной подушке, Кое-как похоронят тебя,
Ни тучки, ни ветра, и поле молчит. Горячее солнце и жжет и палит,
(Отрывок ив поэмы «Городской голова») Уж кони у крыльца стояли.
Послушный вашему желанью, Беру перо, сажусь писать:
«Ты хоть плачь, хоть не плачь — быть по-моему!
Вечер ясен и тих; Спят в тумане поля;
С глубокою думой Гляжу я на небо,
Вот и осень пришла. Убран хлеб золотой, Все гумно у соседа завалено…
Средь жизни пошлой, грустной и бесплодной Одну тебя я всей душой любил,
Не плачь, мой друг! Есть много муки И без того в моей груди;
Затеплились звезды одна за другою Над темного далью лугов;
Здравствуй, гостья-зима! Просим милости к нам
Шуми, шуми, зеленый лес! Знаком мне шум твой величавый,
Мужичка-бедняка Господь бог наградил:
Все благо и прекрасно на земле, Когда живет в своем определенье;
Посвящается Н. И. Второву Над твоей могилкой
Степь широкая, Степь безлюдная,
Удар за ударом, Полуночный гром,
1 Нужда, нужда! Всё старые избенки,
Поднялась, шумит Непогодушка,
В глуши на почве раскаленной Береза старая стоит;
Из библиотеки старинной Вам том разрозненный дарю;
У кого нет думы И забот-кручины,
В глубокой мгле холодного забвенья Теряются народов поколенья,
Людскую скорбь, вопросы века — Я знаю всё… Как друг и брат,
Когда потухший день сменяет вечер сонный, Я оставляю мой приют уединенный
Падет презренное тиранство, И цепи с пахарей спадут,
Есть горе тайное: оно Вниманья чуждого боится
Полно, степь моя, спать беспробудно: Зимы-матушки царство прошло,
Сибирь!.. Напишешь это слово — И вдруг свободная мечта
Воздадим хвалу Русской земле. (Сказание о Мамаевом побоище)
Душный воздух, дым лучины, Под ногами сор,
Подула непогодушка с родной моей сторонушки, — Пришла от милой грамотка, слезами вся облитая;
На западе солнце пылает, Багряное море горит;
Уж и есть за что, Русь могучая,
Полночь. Темно в горенке. Тишина кругом,
Рассыпались звезды, дрожат и горят; За пашнями диво творится:
Да не смущается сердце ваше, веруйте в бога…
Как голубь, кротка и нежна, Как лань молодая, пуглива,
Ты соха, наша матушка, Ты, соха ли, наша матушка,
Когда Невы, окованной гранитом, Алмазный блеск я вижу в час ночной
Как другу милому, единственному другу, Мой скромный труд тебе я посвятил.
Ноет сердце мое от забот и кручин… Уж и где ж вы, друзья? Отзовись хоть один!
Зашумела, разгулялась В поле непогода;
При заре по воде — и румянец и тень, В чаще песня да свист раздается;
Не говори, что жизнь ничтожна. Нет, после бурь и непогод{
Ох, водкой зашибаюся… Что делать! не таюсь…
Суровый холод жизни строгой Спокойно я переношу
Посвящается Н. В. Кукольнику Дай взгляну веселей:
Присутствие непостижимой силы Таинственно скрывается во всем:
Жизнь раскинулась вольною степью… Поезжай, да гляди — не плошай!
Много листьев красовалося На черемухе весной
Медленно движется время,- Веруй, надейся и жди…
Как у нас по селу Путь-дорога лежит,
Позвольте-ко… Сысой… Сысой… Не вспомню вот отечества…
Уж не я ли тебя, милая, упрашивал, Честью, ласкою, как друга, уговаривал:
Бедная молодость, дни невеселые, Дни невеселые, сердцу тяжелые!
Не повторяй холодной укоризны: Не суждено тебе меня любить.
Живая речь, живые звуки, Зачем вам чужды плоть и кровь?
Возверзи печаль твою на господа и той тя препитает.
О, пой еще! Безумной муки Я снова жажду до конца!
Над светлым озером пурпуровой зари Вечерний пламень потухает.
Обличитель чужого разврата, Проповедник святой чистоты,
На языке чужом я начал объясняться, Устав от русской чепухи:
Когда один, в минуты размышленья, С природой я беседую в тиши,—
Что не туча темная По небу плывет —
Подле реки одиноко стою я под тенью ракиты, Свет ослепительный солнца скользит по широким
Ковыль, моя травушка, ковыль бесприютная, Росла ты nog бурями, от вноя повысохла,
Ты взойди, взойди, Заря ясная,
Перестань, милый друг, свое сердце пугать. Что нам завтра сулит — мудрено угадать.
Не знаешь ты тоски желаний, Прекрасен мир твоей весны,
На какую ж вину и беду Я состарился рано без старости,
«Не пора ль, Пантелей, постыдиться людей И опять за работу приняться!
Когда закат прощальными лучами Спокойных вод озолотит стекло,
Втихомолку гостьей дожданной, Гостьей нежданной да неаваяай
Парчой покрытая гробница, Над нею пышный балдахин,
Давно уж не вижу я солнца и неба, Не знаю, как мир и живет и цветет,
Как волны грозные, встают сыны Востока, Народный фанатизм муллами подожжен,
День и ночь с тобой жду встречи, Встречусь — голову теряю;
И, прешед мало,* паде на лице своем, моляся и глаголя: отче мой,
Молвы язвительной и дерзкой Внимая ложный приговор,
Привет мой вам, угрюмый мрак ночей И тишина безжизненных полей,
Где вы, слуги добра? Выходите вперед,
На яблоне грустно кукушка кукует, На камне мужик одиноко горюет;
Как мне легко, как счастлив я в тот миг, Когда, мой друг, речам твоим внимаю
Еще один потухший день Я равнодушно провожаю
Прохладно. Все окна открыты. В душистый и сумрачный сад.
Спокойно небо голубое; Одно в бездонной глубине
Я рад молчать о горе старом, Мне к черным дням не привыкать;
Уж и как же ты, Моя жизнь, прошла,.
Однообразно и печально Шли годы детства моего:
Опять знакомые виденья! Опять, под детский смех и шум,
Доля бесталанная, Что жена сварливая,
Что счастье? — бред воображенья, Любовь — лишь чувственности дань;
Ах! Признаюся, воля Ваша, Мне надоела эта «Чаша»,
Теперь мы вышли на дорогу, Дорога — просто благодать!
Крестом высоким осененный, Вдали от сел и городов,
Молись, дитя: сомненья камень Твоей груди не тяготит;
О, ум мой холодный! Зачем., уклоняясь
В синем небе плывут над полями Облака с золотыми краями;
Я помню счастливые годы, Когда беспечно и шутя
Звезды сыплются. Ткань облаков Серебрится при лунных лучах;
С кем теперь мне сидеть В опустелом дому?
Была пора невинности счастливой, Когда свой ум тревожный и пытливый
Густой травой поросшая могила, Зачем к тебе неведомая сила
Мне, видно, нет другой дороги — Одна лежит… иди вперед,
Поутру вчера дождь В стёкла окон стучал,
Новой жизни заря — И тепло и светло;
Пред образом лампадка догорает, Кидая тень на потолок…
Смеркает день. В бору темнеет. Пожар зари над ним краснеет.
Первый гром прогремел. Яркий блеск в синеве!
Как безыменная могила Давно забытого жильца,
В худой час, не спросясь, Как полуночный вор,
Невидимой цепью Жизнь связана тесно
За прялкою баба в поняве сидит; Ребенок больной в колыбели лежит;
Детство веселое, детские грезы… Только вас вспомнишь — улыбка и слезы…
Приличий тягостные цепи И праздность долгих вечеров
О грозная вечность, Безмолвная вечность!
В глубине бездонной, Полны чудных сил,
In meiner Brust da sitzt ein Weh, Das will die Brust zersprengea,
Лысый, с белой бородою, Дедушка сидит.
(Степь) Пусть снова дни мои мне горе принесут,.
Под большим шатром Голубых небес —
Ехал из ярмарки ухарь-купец, Ухарь-купец, удалой молодец.
Да, сударь мой, нередко вот бывает! Отец на стол, а детки за дележ,
Без конца поля Развернулися,
Ах, у радости быстрые крылья, Золотые да яркие перья!
Весело сияет Месяц над селом;
Недвижимый мрамор в пустыне глухой Лежал одиноко, обросший травой;
На лицо твое солнечный свет упадал, Ты со взором поникшим стояла;
Не отравляй минут успокоенья Болезненным предчувствием утрат:
И дождь и ветер. Ночь темна. В уснувшем доме тишина.
Ни кола, ни двора, Зипун — весь пожиток…
Когда, мой друг, в часы одушевленья Далеких лет прекрасное значенье
Ночь и непогодь. Избушка Плохо топлена.
Во храмы, братьи! на колени! Восстал наш бог, и грянул гром!
Ах, прости, святой угодник! Захватила злоба дух:
Село замолчало; безлюдны дороги; Недвижно бор темный стоит;
Жизнь к развязке печально идет, Сердце счастья и радостей просит,
Кое изобилие человеку во всем труде его, им же трудится под солн-
«Зачем это ты, матушка, Кручинишься всегда
Я вас не смею раздражать И повинуюсь молчаливо,
Опять призыв к войне! Еще на Русь святую Две тучи новые грозу свою несут
Век жить — увидишь и худо порою. Жаль, что вот темно, а то из окна
Покой мне нужен. Грудь болит, Озлоблен ум, и ноет тело.
Тихо ночь ложится На вершины гор,
Помню я: бывало, няня, Долго сидя за чулком,
В небе радуга сияет, Розы дождиком омыты,
Словно безлюдный, спокоен весь город. Солнце чуть видно сквозь сеть облаков,
С младенчества дикарь печальный, Больной, с изношенным лицом,
Mein Freund1, от тоски изнываю, Не вижу покойного дня;
Парень-извозчик в дороге продрог, Крепко продрог, тяжело занемог.
Тает забота, как свечка, Век от тоски пропадает;
В чистом поле тень шагает, Песня из лесу несётся,
Погуляла вода По зеленым лугам, —
Вырыта заступом яма глубокая. Жизнь невеселая, жизнь одинокая,
Не вини одинокую долю, О судьбе по ночам не гадай,
И вечерней и ранней порою Много старцев, и вдов, и сирот
В глубоком ущелье, меж каменных плит, Серебряный ключ одиноко звучит;
Над полями вечерняя зорька горит, Алой краскою рожь покрывает,
Ярко звезд мерцанье В синеве небес;
Звёзды меркнут и гаснут. В огне облака. Белый пар по лугам расстилается.
Давно ль повеселел мой уголок печальный, Давно ль я меж друзей сидел,
Чуть сошлись мы — друг друга узнали. Ваши речи мне в душу запали,
Наскучив роскошью блистательных забав, Забыв высокие стремленья
Пали на долю мне песни унылые, Песни печальные, песни постылые,
Нет, ты фигляр, а не певец, Когда за личные страданья
Есть сторона, где всё благоухает; Где ночь, как день безоблачный, сияет
О боже! дай мне воли силу, Ума сомненье умертви,—
Бывают минуты, — тоскою убитый, На ложе до утра без сна я сижу,
Ах ты, бедность горемычная, Дома в горе терпеливая,
Жгуч мороз трескучий, На дворе темно;
Брожу ли я вдоль улиц шумных, Сижу ль один в моем угле —
Прекрасны молодые годы, Когда, не ведая утрат,
Отдыхай, старик, Думу думая;
