Мечты! — повсюду вы меня сопровождали И мрачный жизни путь цветами устилали! Как сладко я мечтал на Гейльсбергских полях, Когда весь стан дремал в покое И ратник, опершись на копие стальное, Смотрел в туманну даль! Луна на небесах Во всем величии блистала И низкий мой шалаш сквозь ветви освещала; Аль светлый чуть струю ленивую катил И в зеркальных водах являл весь стан и рощи; Едва дымился огнь в часы туманной нощи Близ кущи ратника, который сном почил. О Гейльсбергски поля! О холмы возвышенны! Где столько раз в ночи, луною освещенный, Я, в думу погружен, о родине мечтал; О Гейльсбергски поля! В то время я не знал, Что трупы ратников устелют ваши нивы, Что медной челюстью гром грянет с сих холмов, Что я, мечтатель ваш счастливый, На смерть летя против врагов, Рукой закрыв тяжелу рану, Едва ли на заре сей жизни не увяну… — И буря дней моих исчезла как мечта!.. Осталось мрачно вспоминанье… Между протекшего есть вечная черта: Нас сближит с ним одно мечтанье. Да оживлю теперь я в памяти своей Сию ужасную минуту, Когда, болезнь вкушая люту И видя сто смертей, Боялся умереть не в родине моей! Но небо, вняв моим молениям усердным, Взглянуло оком милосердным: Я, Неман переплыв, узрел желанный край, И, землю лобызав с слезами, Сказал: ‘Блажен стократ, кто с сельскими богами, Спокойный домосед, земной вкушает рай И, шага не ступя за хижину убогу, К себе богиню быстроногу В молитвах не зовет! Не слеп ко славе он любовью, Не жертвует своим спокойствием и кровью, Могилу зрит свою и тихо смерти ждет’.