«За отъездом продаются: мебель, зеркала и проч. Дом Воронина, 159». («полиц. вед.») Надо поехать — статья подходящая! Слышится в этом нужда настоящая, Не попадется ли что-нибудь дешево? Вот и поехал я. Много хорошего: Бронза, картины, портьеры всё новые, Мягкие кресла, диваны отменные, Только у барыни очи суровые, Речи короткие, губы надменные; Видимо, чем-то она озабочена, Но молода, хороша удивительно: Словно рукой гениальной обточено Смуглое личико. Всё в ней пленительно: Тянут назад ее голову милую Черные волосы, сеткою сжатые, Дышат какою-то сдержанной силою Ноздри красивые, вверх приподнятые. Видно, что жгучая мысль беспокойная В сердце кипит, на простор вырывается. Вся соразмерная, гордая, стройная, Мне эта женщина часто мечтается… Я отобрал себе вещи прекрасные, Но оказалися цены ужасные! День переждал, захожу — то же самое! Меньше предложишь, так даже обидится!.. «Барыня эта — созданье упрямое: С мужем, подумал я, надо увидеться». Муж — господин красоты замечательной, В гвардии год прослуживший отечеству — Был человек разбитной, обязательный, Склонный к разгулу, к игре, к молодечеству, — С ним у нас дело как раз завязалося. Странная драма тогда разыгралася: Мужа застану — поладим скорехонько; Барыня выйдет — ни в чем не сторгуешься (Только глазами ее полюбуешься). Нечего делать! вставал я ранехонько, И, пока барыня сном наслаждалася, — Многое сходно купить удавалося. У дому ждут ломовые извозчики, В доме толпятся вещей переносчики, Окна ободраны, стены уж голые, У покупателей лица веселые. Только у няни глаза заслезилися: «Вот и с приданым своим мы простилися!» — Молвила няня… «Какое приданое?» — «всё это взял он за барышней нашею, Вместе весной покупали с мамашею; Как любовались!..» Открытье нежданное! Сказано слово — и всё объяснилося! Вот почему так она дорожилася. Бедная женщина! В позднем участии, Я проклинаю торгашество пошлое. Всё это куплено с мыслью о счастии, С этим уходит — счастливое прошлое! Здесь ты свила себе гнездышко скромное, Каждый здесь гвоздик вколочен с надеждою… Ну, а теперь ты созданье бездомное, Порабощенное грубым невеждою! Где не остыл еще след обаяния Девственной мысли, мечты обольстительной, Там совершается торг возмутительный. Как еще можешь сдержать ты рыдания! В очи твои голубые, красивые Нагло глядят торгаши неприветные, Осквернены твои думы стыдливые, Проданы с торгу надежды заветные!.. Няня меж тем заунывные жалобы Шепчет мне в ухо: «Распродали дешево — Лишь до деревни доехать достало бы. Что уж там будет? Не жду я хорошего! Барин, поди, загуляет с соседями, Барыня будет одна-одинехонька. День-то не весел, а ночь-то чернехонька. Рядом лесище — с волками, с медведями». — «Смолкни ты, няня! созданье болтливое, Не надрывай мое сердце пугливое! Нам ли в диковину сцены тяжелые? Каждому трудно живется и дышится. Чудо, что есть еще лица веселые, Чудо, что смех еще временем слышится!..» Барин пришел — поздравляет с покупкою, Барыня бродит такая унылая; С тихо воркующей, нежной голубкою Я ее сравнивал, деньги постылые Ей отдавая… Копейка ты медная! Горе, ты горе! нужда окаянная… Чуть над тобой не заплакал я, бедная, Вот одолжил бы… Прощай, бесталанная!..