Стихотворений
Лет жизни
Слава тебе, поднебесный Радостный краткий покой!
Так случилось, что в сумерках лета, За дворами, где травы шумят,
В святой обители природы, В тени разросшихся берёз
Мы сваливать не вправе
Я буду долго Гнать велосипед.
В твоих глазах Для пристального взгляда
Ветер не ветер — Иду из дома!
Моё слово верное прозвенит!
Вечер. Плывёт по дорогам Осени стужа и стон.
Много серой воды, много серого неба,
Всё облака над ней, всё облака… В пыли веков мгновенны и незримы,
В горнице моей светло. Это от ночной звезды.
Бессмертное величие Кремля Невыразимо смертными словами!
Окно, светящееся чуть. И редкий звук с ночного омута.
От брызг и ветра губы были солоны,
Из окна ресторана — свет зелёный,
Тот город зелёный и тихий Отрадно заброшен и глух.
Ласточка носится с криком. Выпал птенец из гнезда.
Идёт старик в простой одежде. Один идёт издалека.
Пасха под синим небом,
Рукой раздвинув тёмные кусты, Я не нашёл и запаха малины,
Моя родина милая, Свет вечерний погас.
Не могу я видеть без грусти Ежедневных собачьих драк, —
В минуты музыки печальной Я представляю желтый плес,
Вьется в топке пламень белый, Белый-белый, будто снег,
Да, умру я! И что ж такого?
С утра носились, Сенокосили,
Грязь кругом, а тянет на болото, Дождь кругом, а тянет на реку,
Стукнул по карману — не звенит. Стукнул по другому — не слыхать.
Мы входим в зал. Сияющие люстры
Меж болотных стволов красовался восток огнеликий… Вот наступит октябрь — и покажутся вдруг журавли!
Опять заря Смеркается и брезжит
Звенит, смеётся, как младенец, И смотрит солнышку вослед.
Под ветвями плакучих деревьев В чистых окнах больничных палат
То желтый куст, То лодка кверху днищем,
Привет, Россия — родина моя! Как под твоей мне радостно листвою!
Над вокзалом — ранних звезд мерцанье. В сердце — чувств невысказанных рой.
Тяжело молчал Валун-догматик
Есть на севере береза, Что стоит среди камней.
Въезжаем в рощу золотую, В грибную бабушкину глушь.
Тихая моя родина! Ивы, река, соловьи…
Хотя проклинает проезжий Дороги моих побережий,
Я вырос в хорошей деревне, Красивым — под скрип телег!
Горько плакал мальчик Лева Потому, что нету клева.
…Как я подолгу слушал этот шум, Когда во мгле горел закатный пламень!
Вода недвижнее стекла. И в глубине её светло.
Скачет ли свадьба в глуши потрясенного бора, Или, как ласка, в минуты ненастной погоды
Лошадь белая В поле тёмном.
Вьюги в скалах отзвучали. Воздух светом затопив,
Я люблю, когда шумят березы, Когда листья падают с берез.
Вот он и кончился, покой!
Ах, как светло роятся огоньки! Как мы к земле спешили издалече!
Стоит жара. Летают мухи. Под знойным небом чахнет сад.
В дверь из метели старик-водовоз Утром вошел, и Аленка сказала:
Захлебнулось поле и болото Дождевой водою — дождались!
Я помню холодный ветер с Невы
Гость молчит, и я — ни слова!
В который раз меня приветил Уютный древний Липин Бор,
1 Погружены в томительный мороз,
Я забыл, что такое любовь, И под лунным над городом светом
Огонь в печи не спит, перекликаясь С глухим дождём, струящимся по крыше.
Глебу Горбовскому Трущобный двор. Фигура на углу.
Уединившись за оконцем, Я с головой ушёл в труды!
Положил в котомку сыр, печенье,
Лошадь белая в поле тёмном. Воет ветер, бурлит овраг,
Брал человек Холодный мёртвый камень,
Ветер всхлипывал, словно дитя, За углом потемневшего дома.
Неужели одна суета Был мятеж героических сил
Как далеко дороги пролегли! Как широко раскинулись угодья!
Мимо изгороди шаткой, Мимо разных мест
На душе соловьиною трелью Не звените, далёкие дни!
Пришла, прошлась по туалету Стара, болезненно-бледна.
Я весь в мазуте, весь в тавоте, Зато работаю в тралфлоте!
Ах, что я делаю? За что я мучаю
Я тебя целовал сквозь слезы Только ты не видела слез,
Внезапно небо прорвалось С холодным пламенем и громом!
Ах, кто не любит первый снег В замерзших руслах тихих рек,
В белой рубашке в осоке лежу, Катится древняя Шуя.
Мы встретились У мельничной запруды.
Дорога, дорога, Разлука, разлука.
До конца, До тихого креста
Мне трудно думать: Так много шума.
Мне лошадь встретилась в кустах. И вздрогнул я. А было поздно.
О чём писать? На то не наша воля!
С моста идет дорога в гору. А на горе — какая грусть!-
Доволен я буквально всем! На животе лежу и ем
Стоит изба в лесу сто лет.
Я вспоминаю, сердцем посветлев, Какой я был взволнованный и юный!
Окошко. Стол. Половики. В окошке — вид реки…
Она совсем ещё ребенок – И ясен взгляд, и голос тонок.
В медведя выстрелил лесник. Могучий зверь к сосне приник.
Ночь наступила. Заснули дома.
Я умру в крещенские морозы Я умру, когда трещат березы
Замерзают мои георгины. И последние ночи близки.
Две маленькие Лили —
А между прочим, осень на дворе. Ну что ж, я вижу это не впервые.
Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны, Неведомый сын удивительных вольных племён!
Я вспомнил угрюмые волны,
Сквозь ветра поющий полет И волн громовые овации
По мокрым скверам проходит осень, Лицо нахмуря!
Поезд мчался с грохотом и воем, Поезд мчался с лязганьем и свистом,
Грустные мысли наводит порывистый ветер, Грустно стоять одному у размытой дороги,
Зачем ты, ива, вырастаешь Над судоходною рекой
Осень! Летит по дорогам Осени стужа и стон!
Размытый путь. Кривые тополя. Я слушал шум – была пора отлёта.
Вот ворона сидит на заборе. Все амбары давно на запоре.
Стихи из дома гонят нас, Как будто вьюга воет, воет
Побежала коза в огород. Ей навстречу попался народ.
Улетели листья с тополей — Повторилась в мире неизбежность…
Светлый покой Опустился с небес
Забрызгана крупно
Высокий дуб. Глубокая вода. Спокойные кругом ложатся тени.
За Вологду, землю родную, Я снова стакан подниму!
Взбегу на холм и упаду
Ночь коротка. А жизнь, как ночь, длинна. Не сплю я. Что же может мне присниться?
Давай, земля, Немножко отдохнём
Пора любви среди полей, Среди закатов тающих
Светлеет грусть, когда цветут цветы, Когда брожу я многоцветным лугом
Заяц в лес бежал по лугу, Я из лесу шел домой, —
Кто-то стонет на тёмном кладбище, Кто-то глухо стучится ко мне,
Есть пора – Души моей отрада:
Идёт процессия за гробом. Долга дорога в полверсты.
Чудный месяц горит над рекою, Над местами отроческих лет,
Бывало, вырядимся с шиком В костюмы, в шляпы — и айда!
В потемневших лучах горизонта Я смотрел на окрестности те,
Когда в окно осенний ветер свищет И вносит в жизнь смятенье и тоску, —
Однажды к пирсу
Когда душе моей сойдёт успокоенье С высоких, после гроз, немеркнущих небес,
Стоит изба, дымя трубой, Живет в избе старик рябой,
— Мы будем свободны, как птицы, — Ты шепчешь. И смотришь с тоской,
«Чудный месяц плывет над рекою»,- Где-то голос поет молодой.
Мать умерла. Отец ушел на фронт.
Я уеду из этой деревни… Будет льдом покрываться река,
Когда заря, светясь по сосняку, Горит, горит, и лес уже не дремлет,
Все движется к темному устью. Когда я очнусь на краю,
Печальная Вологда дремлет На тёмной печальной земле,
Выпал снег — И всё забылось,
Подошла к нему корова. — Уходи! — сказал ей Вова.
Что я тебе отвечу на обман? Что наши встречи давние у стога?
Я в фуфаечке грязной Шёл по насыпи мола,
Словно зеркало русской стихии, Отслужив назначенье свое,
Сколько водки выпито! Сколько стекол выбито!
Не было собак — и вдруг залаяли. Поздно ночью — что за чудеса!—
Теперь она, как в дымке, островками Глядит на нас, покорная судьбе, —
— Как сильно изменился ты! — Воскликнул я. И друг опешил.
Он увидал меня и замер, Смешной и добрый, как божок.
Загородил мою дорогу Грузовика широкий зад.
Уже деревня вся в тени. В тени сады её и крыши.
У тралмейстера крепкая глотка — Он шумит, вдохновляя аврал!
Я запомнил, как диво, Тот лесной хуторок,
В моё окно проникли слухи. По чистой комнате моей
Седьмые сутки дождь не умолкает. И некому его остановить.
Я переписывать не стану Из книги Тютчева и Фета,
Чуть живой. Не чирикает даже. Замерзает совсем воробей.
Звезда полей, во мгле заледенелой Остановившись, смотрит в полынью.
Ах, отчего мне Сердце грусть кольнула,
Жалобно в лесу кричит кукушка О любви, о скорби неизбежной…
Помню, как тропкой, едва заметной
В краю, где по дебрям, по рекам Метелица свищет кругом,
Ветер под окошками, тихий, как мечтание, А за огородами, в сумерках полей
В минуты музыки печальной Я представляю жёлтый плёс,
В этой деревне огни не погашены. Ты мне тоску не пророчь!
Цветы! Увядшие цветы! Как вас водой болотной хлещет,
Сколько сору прибило к березам Разыгравшейся полой водой!
Лёгкой поступью, кивая головой,
По утрам умываясь росой, Как цвели они! Как красовались!
Взглянул на кустик — истину постиг, Он и цветёт, и плодоносит пышно,
У сгнившей лесной избушки, Меж белых стволов бродя,
Слухи были глупы и резки: Кто такой, мол, Есенин Серега,
За годом год уносится навек, Покоем веют старческие нравы, —
Закатилось солнце за вагоны. Вот ещё один безвестный день,
Я уплыву на пароходе, Потом поеду на подводе,
На снегу, как тюлени, Лежат валуны,
Я люблю судьбу свою, Я бегу от помрачений!
Я тоже служил на флоте! Я тоже памятью полн
Смерть приближалась, приближалась, Совсем приблизилась уже, —
Отложу свою скудную пищу. И отправлюсь на вечный покой.
