Стихотворений
Лет жизни
Я умру в крещенские морозы Я умру, когда трещат березы
Что я тебе отвечу на обман? Что наши встречи давние у стога?
Сквозь ветра поющий полет И волн громовые овации
Гость молчит, и я — ни слова!
С утра носились, Сенокосили,
Печальная Вологда дремлет На тёмной печальной земле,
Когда душе моей сойдёт успокоенье С высоких, после гроз, немеркнущих небес,
Стоит жара. Летают мухи. Под знойным небом чахнет сад.
Размытый путь. Кривые тополя. Я слушал шум – была пора отлёта.
…Как я подолгу слушал этот шум, Когда во мгле горел закатный пламень!
По утрам умываясь росой, Как цвели они! Как красовались!
Лошадь белая в поле тёмном. Воет ветер, бурлит овраг,
Стоит изба, дымя трубой, Живет в избе старик рябой,
В медведя выстрелил лесник. Могучий зверь к сосне приник.
Я уплыву на пароходе, Потом поеду на подводе,
Ветер всхлипывал, словно дитя, За углом потемневшего дома.
Я забыл, что такое любовь, И под лунным над городом светом
Тихая моя родина! Ивы, река, соловьи…
Словно зеркало русской стихии, Отслужив назначенье свое,
Цветы! Увядшие цветы! Как вас водой болотной хлещет,
Вьется в топке пламень белый, Белый-белый, будто снег,
Взбегу на холм и упаду
Горько плакал мальчик Лева Потому, что нету клева.
Когда заря, светясь по сосняку, Горит, горит, и лес уже не дремлет,
Ах, кто не любит первый снег В замерзших руслах тихих рек,
Глебу Горбовскому Трущобный двор. Фигура на углу.
Высокий дуб. Глубокая вода. Спокойные кругом ложатся тени.
Звезда полей, во мгле заледенелой Остановившись, смотрит в полынью.
Давай, земля, Немножко отдохнём
Опять заря Смеркается и брезжит
Мы сваливать не вправе
Привет, Россия — родина моя! Как под твоей мне радостно листвою!
Вот он и кончился, покой!
Заяц в лес бежал по лугу, Я из лесу шел домой, —
Не было собак — и вдруг залаяли. Поздно ночью — что за чудеса!—
Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны, Неведомый сын удивительных вольных племён!
Помню, как тропкой, едва заметной
Тот город зелёный и тихий Отрадно заброшен и глух.
Загородил мою дорогу Грузовика широкий зад.
Жалобно в лесу кричит кукушка О любви, о скорби неизбежной…
Седьмые сутки дождь не умолкает. И некому его остановить.
Я вырос в хорошей деревне, Красивым — под скрип телег!
Моё слово верное прозвенит!
В моё окно проникли слухи. По чистой комнате моей
Я буду долго Гнать велосипед.
Светлый покой Опустился с небес
Так случилось, что в сумерках лета, За дворами, где травы шумят,
Скачет ли свадьба в глуши потрясенного бора, Или, как ласка, в минуты ненастной погоды
Он увидал меня и замер, Смешной и добрый, как божок.
Забрызгана крупно
Я в фуфаечке грязной Шёл по насыпи мола,
Побежала коза в огород. Ей навстречу попался народ.
Зачем ты, ива, вырастаешь Над судоходною рекой
Смерть приближалась, приближалась, Совсем приблизилась уже, —
Я весь в мазуте, весь в тавоте, Зато работаю в тралфлоте!
Слава тебе, поднебесный Радостный краткий покой!
Как далеко дороги пролегли! Как широко раскинулись угодья!
Из окна ресторана — свет зелёный,
Положил в котомку сыр, печенье,
Бессмертное величие Кремля Невыразимо смертными словами!
Я вспоминаю, сердцем посветлев, Какой я был взволнованный и юный!
Ночь коротка. А жизнь, как ночь, длинна. Не сплю я. Что же может мне присниться?
Внезапно небо прорвалось С холодным пламенем и громом!
Уединившись за оконцем, Я с головой ушёл в труды!
Вода недвижнее стекла. И в глубине её светло.
Лошадь белая В поле тёмном.
Я вспомнил угрюмые волны,
В белой рубашке в осоке лежу, Катится древняя Шуя.
Уже деревня вся в тени. В тени сады её и крыши.
В который раз меня приветил Уютный древний Липин Бор,
От брызг и ветра губы были солоны,
Чудный месяц горит над рекою, Над местами отроческих лет,
Однажды к пирсу
— Мы будем свободны, как птицы, — Ты шепчешь. И смотришь с тоской,
Я помню холодный ветер с Невы
Я запомнил, как диво, Тот лесной хуторок,
Мимо изгороди шаткой, Мимо разных мест
Сколько сору прибило к березам Разыгравшейся полой водой!
Я тебя целовал сквозь слезы Только ты не видела слез,
Идёт старик в простой одежде. Один идёт издалека.
Всё облака над ней, всё облака… В пыли веков мгновенны и незримы,
За Вологду, землю родную, Я снова стакан подниму!
Поезд мчался с грохотом и воем, Поезд мчался с лязганьем и свистом,
Все движется к темному устью. Когда я очнусь на краю,
В минуты музыки печальной Я представляю жёлтый плёс,
Да, умру я! И что ж такого?
Ах, отчего мне Сердце грусть кольнула,
Я тоже служил на флоте! Я тоже памятью полн
Огонь в печи не спит, перекликаясь С глухим дождём, струящимся по крыше.
В горнице моей светло. Это от ночной звезды.
Чуть живой. Не чирикает даже. Замерзает совсем воробей.
Захлебнулось поле и болото Дождевой водою — дождались!
Пришла, прошлась по туалету Стара, болезненно-бледна.
Ночь наступила. Заснули дома.
Стукнул по карману — не звенит. Стукнул по другому — не слыхать.
Я люблю, когда шумят березы, Когда листья падают с берез.
В краю, где по дебрям, по рекам Метелица свищет кругом,
Вот ворона сидит на заборе. Все амбары давно на запоре.
Окошко. Стол. Половики. В окошке — вид реки…
— Как сильно изменился ты! — Воскликнул я. И друг опешил.
Она совсем ещё ребенок – И ясен взгляд, и голос тонок.
Я переписывать не стану Из книги Тютчева и Фета,
До конца, До тихого креста
Дорога, дорога, Разлука, разлука.
На снегу, как тюлени, Лежат валуны,
Мне лошадь встретилась в кустах. И вздрогнул я. А было поздно.
У тралмейстера крепкая глотка — Он шумит, вдохновляя аврал!
Сколько водки выпито! Сколько стекол выбито!
Звенит, смеётся, как младенец, И смотрит солнышку вослед.
Грязь кругом, а тянет на болото, Дождь кругом, а тянет на реку,
Пасха под синим небом,
Ветер под окошками, тихий, как мечтание, А за огородами, в сумерках полей
Окно, светящееся чуть. И редкий звук с ночного омута.
В святой обители природы, В тени разросшихся берёз
В дверь из метели старик-водовоз Утром вошел, и Аленка сказала:
Ах, как светло роятся огоньки! Как мы к земле спешили издалече!
В твоих глазах Для пристального взгляда
Кто-то стонет на тёмном кладбище, Кто-то глухо стучится ко мне,
С моста идет дорога в гору. А на горе — какая грусть!-
Над вокзалом — ранних звезд мерцанье. В сердце — чувств невысказанных рой.
Тяжело молчал Валун-догматик
Вечер. Плывёт по дорогам Осени стужа и стон.
Слухи были глупы и резки: Кто такой, мол, Есенин Серега,
Отложу свою скудную пищу. И отправлюсь на вечный покой.
Стоит изба в лесу сто лет.
Неужели одна суета Был мятеж героических сил
То желтый куст, То лодка кверху днищем,
За годом год уносится навек, Покоем веют старческие нравы, —
Мы встретились У мельничной запруды.
Ветер не ветер — Иду из дома!
Светлеет грусть, когда цветут цветы, Когда брожу я многоцветным лугом
Подошла к нему корова. — Уходи! — сказал ей Вова.
Улетели листья с тополей — Повторилась в мире неизбежность…
Брал человек Холодный мёртвый камень,
Доволен я буквально всем! На животе лежу и ем
Меж болотных стволов красовался восток огнеликий… Вот наступит октябрь — и покажутся вдруг журавли!
Ах, что я делаю? За что я мучаю
Мать умерла. Отец ушел на фронт.
Замерзают мои георгины. И последние ночи близки.
На душе соловьиною трелью Не звените, далёкие дни!
Мы входим в зал. Сияющие люстры
Мне трудно думать: Так много шума.
Грустные мысли наводит порывистый ветер, Грустно стоять одному у размытой дороги,
Пора любви среди полей, Среди закатов тающих
1 Погружены в томительный мороз,
Закатилось солнце за вагоны. Вот ещё один безвестный день,
В минуты музыки печальной Я представляю желтый плес,
Я уеду из этой деревни… Будет льдом покрываться река,
Под ветвями плакучих деревьев В чистых окнах больничных палат
Выпал снег — И всё забылось,
По мокрым скверам проходит осень, Лицо нахмуря!
«Чудный месяц плывет над рекою»,- Где-то голос поет молодой.
Бывало, вырядимся с шиком В костюмы, в шляпы — и айда!
Стихи из дома гонят нас, Как будто вьюга воет, воет
Хотя проклинает проезжий Дороги моих побережий,
О чём писать? На то не наша воля!
Осень! Летит по дорогам Осени стужа и стон!
Много серой воды, много серого неба,
Есть пора – Души моей отрада:
Когда в окно осенний ветер свищет И вносит в жизнь смятенье и тоску, —
Идёт процессия за гробом. Долга дорога в полверсты.
Ласточка носится с криком. Выпал птенец из гнезда.
Две маленькие Лили —
Взглянул на кустик — истину постиг, Он и цветёт, и плодоносит пышно,
Рукой раздвинув тёмные кусты, Я не нашёл и запаха малины,
Вьюги в скалах отзвучали. Воздух светом затопив,
Лёгкой поступью, кивая головой,
Въезжаем в рощу золотую, В грибную бабушкину глушь.
Есть на севере береза, Что стоит среди камней.
Не могу я видеть без грусти Ежедневных собачьих драк, —
Моя родина милая, Свет вечерний погас.
В этой деревне огни не погашены. Ты мне тоску не пророчь!
А между прочим, осень на дворе. Ну что ж, я вижу это не впервые.
В потемневших лучах горизонта Я смотрел на окрестности те,
Теперь она, как в дымке, островками Глядит на нас, покорная судьбе, —
Я люблю судьбу свою, Я бегу от помрачений!
У сгнившей лесной избушки, Меж белых стволов бродя,
