О поэтические дела! Ни между строчек. Ни напрямик… Бумага стерпит. Она — бела. Читатель тоже вполне привык. И можно — воду сквозь решето. И можно киснуть в своем углу. Писать про это. Молчать про то. Играть в рифмованную игру. А можно сделать наоборот: так куролесить и так дурить, что даже критик откроет рот и позабудет его закрыть. Иным такая должность дана… Но как мне честным быть до конца? Войти без стука в ваши дома. Войти без штучек в ваши сердца.