Кот в углу глядит понуро На каминное ребро… На столе под лампой Юра Разложил свое добро. Девятьсот сто двадцать марок! Восемнадцать сам купил, Остальные все в подарок От знакомых получил. Польша — белая пичужка, На литовских — конный шах, На эстляндских — завитушка, На финляндских — лев в штанах. С каждым часом все их больше. Мемель, Венгрия… Сочти! Погляди, — одной лишь Польши Всех сортов до тридцати. И потом еще несчастье: Чуть надорван где зубец, Значит рви ее на части,— Не годится и конец… А легко ли на бумажках Их наклеивать в альбом? И вздыхает Юрик тяжко, Наклонившись к маркам лбом. Эту — можно для обмена, Эту — можно подарить. Надо будет непременно Ватиканских раздобыть… * * * Входит мама. Села рядом. Замурлыкала романс И, окинув марки взглядом, Мастерит из них пасьянс. Дверь поет. Подходит папа: «Юра, друг мой, а урок?» Мальчик книжку взял из шкапа И уселся в уголок. «Птичка, бур-бур-бур, не знает Ни заботы, ни труда…» Папа марки разбирает: Те — туда, а те — сюда. Синеглазый хитрый мальчик Притаился и глядит, Улыбается в пенальчик, Сам с собою говорит: «Да, уроки… Тоже комик… Знаем этих мам и пап,— Заведут себе альбомик И готово, — цап-царап!»