Не стану никакую Я девушку ласкать. Ах, лишь одну люблю я, Забыв любовь земную, На небе Божью Мать. В себе я мыслить волен, В душе поет весна. Ах, часто в келье темной Я звал ее с иконы К себе на ложе сна. И в час, как полночь било, В веселый ночи мрак Она как тень сходила И в рот сосцы струила Младенцу на руках. И, сев со мною рядом, Она шептала мне: “Смирись, моя услада, Мы встретимся у сада В небесной стороне”.