Об этом весть до старости древней храните, села, храните, деревни. Далёко, на Лене, забитый в рудник, рабочий — над жилами золота ник. На всех бы хватило — червонцев немало. Но всё фабриканта рука отнимала. И вот, для борьбы с их уловкою ловкой рабочий на вора пошел забастовкой. Но стачку царь не спускает даром, над снегом встал за жандармом жандарм. И кровь по снегам потекла, по белым, — жандармы рабочих смирили расстрелом. Легли и не встали рабочие тыщи. Легли, и могилы легших не сыщешь. Пальбу разнесло, по тундрам разухало. Но искра восстанья в сердцах не потухла. От искорки той, от мерцанья старого заря сегодня — Октябрьское зарево. Крестьяне забыли помещичьи плены. Кто первый восстал? Рабочие Лены! Мы сами хозяева земли деревенской. Кто первый восстал? Рабочий ленский! Царя прогнали. Порфиру в клочья. Кто первый? Ленские встали рабочие! Рабочий за нас, а мы — за рабочего. Лишь этот союз — республик почва. Деревня! В такие великие дни теснее ряды с городами сомкни! Мы шли и идем с богатеями в бой — одною дорогой, одною судьбой. Бей и разруху, как бил по барам, — двойным, воедино слитым ударом!