У Иванова на шинели пуговица одна держалась еле. Не пришил Иванов. Пуговица малость поносилась и оборва́лась. Гуляет Иванов, не беспокоясь нимало. Только хлястик сзади хвостом раздувало. Раз пришел в казарму боевой приказ. И Иванов неряха пошел на фронт бить ляхов. Замолк шрапнельный дьявольский вой, и дело дошло до атаки штыковой. Иванов — храбрец: винтовка наперевес — первый через ляшье загражденье полез. Да посмотрите на это несчастье-ка, — за сук зацепился петлею хлястика. Иванов на суку повис — ни взад, ни вперед, ни вверх, ни вниз. Сладить с висячим дешево стоит, — всадили ему штык под ребро шестое. Мораль большая и в рассказе имеется — видна с любого расстояния: — Товарищи красноармейцы, берегите свое достояние!