Пятнадцать лет — не дата, так — Огрызок, недоедок. Полтиник — да! И четвертак. А то — ни так — ни эдак. Мы выжили пятнадцать лет. Вы думали слабо, да? А так как срока выше нет — Слобода, брат, слобода! Пятнадцать — это срок, хоть не на нарах. Кто был безус — тот стал при бороде. Мы уцелели при больших пожарах, При Когане, при взрывах и т.д. Пятнадцать лет назад такое было!.. Кто всплыл, об утонувших не жалей! Сегодня мы и те, кто у кормила, Могли б совместно справить юбилей. Сочится жизнь — коричневая жижа… Забудут нас, как вымершую чудь, В тринадцать дали нам глоток Парижа. Чтобы запоя не было — чуть-чуть. Мы вновь готовы к творческим альянсам — Когда же это станут понимать? Необходимо ехать к итальянцам, Заслать к ним вслед за Папой — нашу «Мать». «Везёт — играй!» — кричим наперебой мы. Есть для себя патрон, когда тупик. Но кто-то вытряс пулю из обоймы И из колоды вынул даму пик. Любимов наш, Боровский, Альфред Шнитке, На вас ушаты вылиты воды. Прохладно вам, промокшие до нитки? Обсохните — и снова за труды. Достойным уже розданы медали, По всем статьям — амнистия окрест. Нам по статье в «Литературке» дали, Не орден — чуть не ордер на арест. Тут одного из наших поманили Туда, куда не ходят поезда, Но вновь статью большую применили — И он теперь не едет никуда. Директоров мы стали экономить, Беречь и содержать под колпаком, — Хоть Коган был не полный Каганович, Но он не стал неполным Дупаком. Сперва сменили шило мы на мыло, Но мыло омрачило нам чело, Тогда Таганка шило возвратила — И всё теперь идёт, куда и шло. Даёшь, Таганка, сразу: «Или — или!» С ножом пристали к горлу — как не дать. Считают, что невинности лишили… Пусть думают — зачем разубеждать? А знать бы всё наверняка и сразу б, Заранее предчувствовать беду! Но всё же, сколь ни пробовали на зуб, — Мы целы на пятнадцатом году. Талантов — тьма! Созвездие, соцветье… И многие оправились от ран. В шестнадцать будет совершеннолетье, Дадут нам паспорт, может быть, загран. Всё полосами, всё должно меняться — Окажемся и в белой полосе! Нам очень скоро будет восемнадцать — Получим право голоса, как все. Мы в двадцать пять — даст бог — сочтём потери, Напишут дату на кокарде нам, А дальше можно только к высшей мере, А если нет — то к высшим орденам. Придут другие в драме и в балете, И в опере опять поставят «Мать»… Но в пятьдесят — в другом тысячелетье — Мы будем про пятнадцать вспоминать! У нас сегодня для желудков встряска! Долой сегодня лишний интеллект! Так разговляйтесь, потому что Пасха, И пейте за пятнадцать наших лет! Пятнадцать лет — не дата, так — Огрызок, недоедок. Полтинник — да! И четвертак. А то — ни так — ни эдак. А мы живём и не горим, Хотя в огне нет брода, Чего хотим, то говорим, — Слобода, брат, слобода!