Считай по-нашему, мы выпили не много. Не вру, ей-бога. Скажи, Серёга! И если б водку гнать не из опилок, То чё б нам было с пяти бутылок! …Вторую пили близ прилавка в закуточке, Но это были ещё цветочки. Потом — в скверу, где детские грибочки, Потом… Не помню — дошёл до точки. Так ещё б: я пил из горлышка, с устатку и не евши, Но я как стекло был, то есть остекленевший. А уж когда коляска подкатила, Тогда в нас было семьсот на рыло! Мы, правда, третьего насильно затащили. Ну, тут промашка — переборщили. А что очки товарищу разбили, Так то портвейном усугубили. Товарищ первый нам сказал, что вы уймитесь, Что — не буяньте, что — разойдитесь. На «разойтись» я сразу ж согласился — И разошёлся, то есть расходился! Но если я к_о_г_о ругал — карайте строго! Но это — вряд ли! Скажи, Серёга! А что упал, так то — от помутненья, Орал не с горя — от отупенья. …Теперь дозвольте пару слов без протокола. Чему нас учит семья и школа? Что жизнь сама таких накажет строго. Правильно? Тут мы согласны. Скажи, Серёга! Вот он проснётся утром — он, конечно, скажет: Пусть жизнь осудит, пусть жизнь накажет! Так отпустите — вам же легче будет: Ну чего возиться, раз жизнь осудит! Вы не глядите, что Серёжа всё кивает, — Он соображает и всё понимает! А что он молчит, так это он от волненья, От осознанья и просветленья. Не запирайте, люди, — плачут дома детки, Ему же — в Химки, а мне — в Медведки!.. Да, всё равно: автобусы не ходят, Метро закрыто, в такси не содят. Приятно всё-таки, что нас тут уважают: Гляди — подвозят, Серёга, гляди — сажают! Разбудит утром не петух, прокукарекав, — Сержант подымет, то есть как человеков! Нас чуть не с музыкой проводят, как проспимся. Я рупь заначил! Слышь, Сергей, — опохмелимся! И всё же, брат, трудна у нас дорога! Эх, бедолага! Ну, спи, Серёга!