Наш Федя с детства связан был с землёю — Домой таскал и щебень, и гранит… Однажды он домой принёс такое, Что папа с мамой плакали навзрыд. Студентом Федя очень был настроен Поднять археологию на щит — Он в институт притаскивал такое, Что мы кругом все плакали навзрыд. Привёз он как-то с практики Два ржавых экспонатика И утверждал, что это древний клад. Потом однажды в Элисте Нашёл вставные челюсти Размером с самогонный аппарат. Диплом писал про древние святыни, О скифах, о языческих богах, При этом так ругался по-латыни, Что скифы эти корчились в гробах. Он древние строения Искал с остервенением И часто диким голосом кричал, Что есть ещё пока тропа, Где встретишь питекантропа, — И в грудь себя при этом ударял. Он жизнь решил закончить холостую И стал бороться за здоровый быт. «Я, — говорил, — жену найду такую, Что вы от зависти заплачете навзрыд!» Он все углы облазил — и В Европе был, и в Азии — И вскоре отыскал свой идеал. Но идеал связать не мог В археологии двух строк — И Федя его снова закопал.