Не делили мы тебя и не ласкали, А что любили — так это позади, Я ношу в душе твой светлый образ, Валя, А Лёша выколол твой образ на груди. И в тот день, когда прощались на вокзале, Я тебя до гроба помнить обещал, Я сказал: «Я не забуду в жизни Вали!» — «А я — тем более!» — мне Лёша отвечал. И теперь реши, кому из нас с ним хуже, И кому трудней — попробуй разбери: У него — твой профиль выколот снаружи, А у меня — душа исколота снутри. И когда мне так уж тошно, хоть на плаху (Пусть слова мои тебя не оскорбят), Я прошу, чтоб Лёша расстегнул рубаху, И гляжу, гляжу часами на тебя. Но недавно мой товарищ, друг хороший, — Он беду мою искусством поборол: Он скопировал тебя с груди у Лёши И на грудь мою твой профиль наколол. Знаю я, своих друзей чернить неловко, Но ты мне ближе и роднее оттого, Что моя (верней — твоя) татуировка Много лучше и красивше, чем его! Но моя (верней — твоя) татуировка Много лучше и красивше, чем его!