В день, когда мы, поддержкой земли заручась, По высокой воде, по солёной своей Выйдем точно в назначенный час, Море станет укачивать нас, Словно мать непутёвых детей. Волны будут работать — и в поте лица Корабельные наши борта иссекут, Торопливо машины начнут месяца Составлять из ритмичных секунд. А кругом — только водная гладь. Благодать! И на длинные мили кругом — ни души!.. Оттого морякам тяжело привыкать Засыпать после качки в домашней тиши. Наши будни — без праздников, без выходных, В море нам и без отдыха хватит помех. Мы подруг забываем своих: Им — до нас, нам подчас не до них. Да простят они нам этот грех! Нет, неправда! Вздыхаем о них у кормы И во сне имена повторяем тайком. Здесь совсем не за юбкой гоняемся мы, Не за счастьем, а за косяком. А кругом — только водная гладь. Благодать! Ни заборов, ни стен — хоть паши, хоть пляши!.. Оттого морякам тяжело привыкать Засыпать после качки в уютной тиши. Говорят, что плывём мы за длинным рублём. Кстати, длинных рублей просто так не добыть. Но мы в море — за морем плывём, И ещё — за единственным днём, О котором потом не забыть. И когда из другой, непохожей весны Мы к родному причалу спешим прямиком, Растворятся морские ворота страны Перед каждым своим моряком. Здесь кругом только водная гладь. Благодать! И вестей — никаких, сколько нам ни пиши… Но потом морякам тяжело привыкать Засыпать после качки в уютной тиши. Всякий раз уплываем, с землёй обручась, С этой самою верной невестой своей, Но приходим в назначенный час, Как бы там ни баюкало нас Море — мать непутёвых детей. Вот маяк нам забыл подморгнуть с высоты, Только пялит глаза — ошалел, обалдел: Он увидел, как траулер встал на винты, Обороты врубив на предел. А на пирсе стоять — всё равно благодать, И качаться на суше до крика души. Нам, вернувшимся, не привыкать привыкать После громких штормов к долгожданной тиши!