Я с девятнадцатого дома. Жена вернулась в тот же день — В восторге от ее приема. Его описывать мне лень. Хоть, отдохнув в своей кровати, На свет бодрее я гляжу, Но всё минувшей благодати В здоровье я не нахожу. И бледно-розовые пятна, Как возмутительный грешок, Напоминают неприятно О прижиганиях кишок. Вчера, подосланный лукаво, Молчанов-fils у нас гостил, И я ему, обдумав здраво, В кредит пшеницу отпустил. Ее и всей-то оказалось Не больше тысячи и ста. Так чтоб на месте подымалась И забиралась без хвоста, За четверть с десяти целковых Четвертачок я уступил. В задаток тысячу всё новых Кредитками я получил. Затем сиди и жди: когда-то Увидишь светлую зарю; В двадцатом ноября уплата Двух тысяч, трех же — к январю. А там опять он скажет warte, И уж последних тысяч пять Двадцатого уплатит в марте. На месте трудно продавать. Как цену наперед узнаешь? Пойдет ли в гору иль в отвал? Найдешь барыш иль прогадаешь? Подумал — да и подписал. Вы как здоровьем? Хоть бы вновь я Не услыхал о серых днях. Что детки? Всё ли так же Софья Сергевна в вечных попыхах? Признаться, самому до смерти Мне надоели попыхи; Куда тебя не сунут черти — Весь свет исполнен чепухи. Изволь расхлебывать. Вот мельник Пришел с расчетами за рожь, — А не подумает бездельник, Как дорог мой и рубль, и грош. Ну чем я хуже Соломона Степаныча, какой мудрец! Примите наших два поклона — И с тем посланию конец. А за ночлеги и грибочки Перед хозяйкой спину гну; Уж родились же вы в сорочке, Такую отыскав жену.