Фет Афанасий Афанасьевич

Сияла ночь, Луной был полон сад

Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали Лучи у наших ног в гостиной без огней.

Из дебрей туманы несмело

Из дебрей туманы несмело Родное закрыли село;

К ней

Кто постигнет улыбку твою И лазурных очей выраженье,

Серенада (Тихо вечер догорает)

Тихо вечер догорает, Горы золотя;

О милая дева, к чему нам, к чему говорить

О милая дева, к чему нам, к чему говорить? Зачем, при желании чувством с тобой поделиться,

Буря на небе вечернем

Буря на небе вечернем, Моря сердитого шум —

Превращения

Давно, в поре ребяческой твоей, Ты червячком мне пестреньким казалась

Под палаткою пунцовой

Под палаткою пунцовой, Без невольников, один,

В альбом А.Я. Марченко (Стихом простым, стихом случайным)

Стихом простым, стихом случайным, Назло альбомам и стихам,

Колыбельная песня сердцу

Сердце — ты малютка! Угомон возьми…

В златом сиянии лампады полусонно

В златом сиянии лампады полусонной И отворя окно в мой садик благовонный,

Е.С. Хомутовой при получении цветущих тубероз (Получивши туберозы)

Получивши туберозы, Допущу ли, чтоб поэт

Целый мир от красоты

Целый мир от красоты, От велика и до мала,

Если радует утро тебя

Если радует утро тебя, Если в пышную веришь примету,—

Он ест, — а ты цветешь напрасной красотою

Он ест, — а ты цветешь напрасной красотою, Во мглу тяжелых туч сокрылася любовь,

Буря

Свежеет ветер, меркнет ночь. А море злей и злей бурлит,

Если вдруг, без видимых причин

Если вдруг, без видимых причин, Затоскую, загрущу один.

Поделись живыми снами

Поделись живыми снами, Говори душе моей;

Блеском вечерним овеяны горы

Блеском вечерним овеяны горы. Сырость и мгла набегают в долину.

Вот и летние дни убавляются

Вот и летние дни убавляются. Где же лета лучи золотые?

Самообольщение (Из Гёте)

Соседкин занавес в окне Волнуется опять.

М.М. Хрущову (Пускай с копьем противу злого)

Пускай с копьем противу злого Всегда архангел Михаил,

Цветы

С полей несется голос стада, В кустах малиновки звенят,

Прекрасная, она стояла тихо

Прекрасная, она стояла тихо, Младенец-брат при ней был тоже тих,

На пажитях немых люблю в мороз трескучий

На пажитях немых люблю в мороз трескучий При свете солнечном я солнца блеск колючий,

О, солнце глаз бессонных — звездный луч (из Байрона)

О, солнце глаз бессонных — звездный луч, Как слезно ты дрожишь меж дальних туч!

Был чудный майский день в Москве

Был чудный майский день в Москве; Кресты церквей сверкали,

Осень

Как грустны сумрачные дни Беззвучной осени и хладной!

Я знаю, гордая, ты любишь самовластье

Я знаю, гордая, ты любишь самовластье; Тебя в ревнивом сне томит чужое счастье;

Рыбак

Неслась волна, росла волна, Рыбак над ней сидел,

Как цвет, ты чиста и прекрасна

Как цвет, ты чиста и прекрасна, Нежна, как цветок по весне;

Сон и Пазифая

Ярко блестящая пряжка над белою полною грудью Девы хариты младой — ризы вязала концы,

Дифирамб на новый год

Тише — полночный час скоро пробьет. Чинно наполним широкие чаши.

Студент (посвящается С.П. Х-о)

1 Гляжу на вас я, умница моя,

А.Н. Майкову на сочувственный отзыв о переводе Горация (Кто сам так пышно в тогу эту)

Кто сам так пышно в тогу эту Привычен лики облачать, —

Какая грусть, Конец аллеи

Какая грусть! Конец аллеи Опять с утра исчез в пыли,

В душе, измученной годами

В душе, измученной годами, Есть неприступный чистый храм,

Саконтала

1 Саконтала, из всех цариц, украшавших индийский

Ф.Е. Коршу (Член академии больной)

Член Академии больной, Всё порываюсь к прежней цели

Всплываю на простор сухого океана

Всплываю на простор сухого океана, И в зелени мой воз ныряет, как ладья,

За кормою струйки вьются

За кормою струйки вьются, Мы несемся в челноке,

Забудь меня, безумец исступленный

Забудь меня, безумец исступленный, Покоя не губи.

Восточный мотив

С чем нас сравнить с тобою, друг прелестный? Мы два конька, скользящих по реке,

Виноват ли я, что долго месяц

Виноват ли я, что долго месяц Простоял вчера над рощей темной,

Сплю я. Тучки дружные

Сплю я. Тучки дружные, Вешние, жемчужные

Степь вечером

Клубятся тучи, млея в блеске алом, Хотят в росе понежиться поля,

Когда я про горе свое говорил

Когда я про горе свое говорил, То каждый зевал да молчанье хранил;

Муза (Не в сумрачный чертог наяды говорливой)

Не в сумрачный чертог наяды говорливой Пришла она пленять мой слух самолюбивый

Тютчеву (Мой обожаемый поэт)

Мой обожаемый поэт, К тебе я с просьбой и с поклоном:

Солнце нижет лучами в отвес

Солнце нижет лучами в отвес, И дрожат испарений струи

Застольная песня

Фиял кипит янтарной Ипокреной, Душа горит и силится во мне

А.Л. Бржевской (Нет, лучше голосом ласкательно обычным)

Нет, лучше голосом ласкательно обычным Безумца вечного, поэта, не буди;

Ворот

«Спать пора! Свеча сгорела, Да и ты, моя краса, —

Когда от хмелю преступлений

Когда от хмелю преступлений Толпа развратная буйна

Как ясность безоблачной ночи

Как ясность безоблачной ночи, Как юно-нетленные звезды,

Д.П. Боткину (Я с девятнадцатого дома)

Я с девятнадцатого дома. Жена вернулась в тот же день —

Поднять вас трудишься напрасно

Поднять вас трудишься напрасно: Вы распластались на гроше.

Почему

Почему, как сидишь озаренной, Над работой пробор наклоня,

Ave Maria

Ave Maria — лампада тиха, В сердце готовы четыре стиха:

Графине С.А. Толстой (Когда так нежно расточала)

Когда так нежно расточала Кругом приветы взоров ты,

Ветер злой, ветр крутой в поле

Ветер злой, ветр крутой в поле Заливается.

Хотел я с тобою остаться

Хотел я с тобою остаться, Забыться, моя красота;

Дитя, мы детьми еще были

Дитя, мы детьми еще были, Веселою парой детей;

Ласточка

Я люблю посмотреть, Когда ласточка

Амимона

«Это у вас, на севере, всё нипочем! Посмотри-ка, Чей там, в дали голубой, парус, как чайка, блеснул?

Последний звук умолк в лесу глухом

Последний звук умолк в лесу глухом, Последний луч погаснул за горою…

Напрасно ты восходишь надо мной

Напрасно ты восходишь надо мной Посланницей волшебных сновидений

Кому венец: богине ль красоты

Кому венец: богине ль красоты Иль в зеркале ее изображенью?

Сплывают ледяные своды

Великому князю Константину Константиновичу Сплывают ледяные своды.

Королеве Эллинов Ольге Константиновне

Всю жизнь душа моя алкала, Всю жизнь, среди пустынь и скал,

Моя Ундина

Она резва, Как рыбка;

Вакхическая песня

Побольше влаги светлой мне, И пену через край!

Сон и смерть

Богом света покинута, дочь Громовержца немая, Ночь Гелиосу вослед водит возлюбленных чад.

Alter ego (Альтер эго)

Как лилея глядится в нагорный ручей, Ты стояла над первою песней моей,

Я был опять в саду твоём

Я был опять в саду твоём, И увела меня аллея

Вижу, снова небо тмится

Вижу, снова небо тмится, Немощь крадется по мне,

Весь переезд забавою

Весь переезд забавою Казался; третьим днем

Водопад

Там, как сраженный Титан, простерся

День искупительного чуда (1 Марта 1881 года)

День искупительного чуда, Час освящения креста:

Художник к деве

Дева, не спрашивай Ясными взорами,

Змей

Чуть вечерней росою Осыпается трава,

Ручка

Прозрачную канву цветами убирая, На мягких клавишах, иль с веером резным,

Я целый день изнемогаю

Я целый день изнемогаю В живом огне твоих лучей

Я полон дум, когда, закрывши вежды

Я полон дум, когда, закрывши вежды, Внимаю шум

Печальная берёза

Печальная береза У моего окна,

С порога рыбачьей избушки

С порога рыбачьей избушки Мы видели море вдали;

Нет, я не изменил. До старости глубокой

Нет, я не изменил. До старости глубокой Я тот же преданный, я раб твоей любви,

Фонтан

Ночь и я, мы оба дышим, Цветом липы воздух пьян,

Расстались мы, ты странствуешь далече

Расстались мы, ты странствуешь далече, Но нам дано опять

И.Ф. Офросимову на юбилей конского его завода в селе Березовце

Да, я не Пиндар: мне страшней Всего торжественная ода, —

Поэт, пророк, орловский знатный барин

Поэт, пророк, орловский знатный барин, Твой тонкий ум и нежный слух любя,

А.Л. Бржевской (Я вам пророчил поклоненье)

Я вам пророчил поклоненье, Венец прекрасному челу,

Я был пустынною страной

Я был пустынною страной; Огонь мистический спалил

В альбом П.А. Козлову (Тому, что было, не бывать)

Тому, что было, не бывать — Иные сны, иное племя;

Ласточки пропали

Ласточки пропали, А вчера зарёй

Музе (Надолго ли опять мой угол посетила)

Надолго ли опять мой угол посетила, Заставила еще томиться и любить?

Свобода и неволя

Видишь — мы теперь свободны: Ведь одно свобода с платой;

Аваддон

Ангел, и лев, и телец, и орел — Все шестикрылые — держат престол,

Купальщица

Игривый плеск в реке меня остановил. Сквозь ветви темные узнал я над водою

Ланитой к Ланите моей прикоснись

Ланитой к ланите моей прикоснись, — Тогда наши слезы сольются,

Нет, сколько козней ты ни крой

Нет, сколько козней ты ни крой, Я твоего не слышу бреда,

Дождливое лето

Ни тучки нет на небосклоне, Но крик петуший — бури весть,

Ф.Е. Коршу (Тебя я пуще ждал всего)

Тебя я пуще ждал всего, Чтоб труд спугнуть отрадной грезой, —

Желаю Оле здоровья боле (1881 Года, 11 июля)

Желаю Оле Здоровья боле,

Утром курится поляна

Утром курится поляна, Вьется волнистый туман,

Как солнце вешнее сияя (15 Мая 1883 года)

Как солнце вешнее сияя, В лучах недаром ты взошел

Королеве Эллинов Ольге Константиновне 11 июля 1887 (Когда б дерзал, когда б я славил)

Когда б дерзал, когда б я славил Сей день под звуки райских лир,

Послание П.Н. Каратееву (На петербургских плюнь злодеев)

На петербургских плюнь злодеев; Пусть дьявол губит эту тлю. —

Безумная

Ах, не плачь и не тужи, Мать родная! Покажи,

Как ум к ней идет, как к ней чувство идет

Как ум к ней идет, как к ней чувство идет, Как чувство с умом в ней умеет сродниться,

Не сетуй, будто бы увяла

Великому князю Константину Константиновичу Не сетуй, будто бы увяла

О, как люблю я возвращаться (перевод французского стихотворения Ф.И. Тютчева)

О, как люблю я возвращаться К истоку первых твоих дней

Окна в решетках, и сумрачны лица

Окна в решетках, и сумрачны лица, Злоба глядит ненавистно на брата;

Хотя по-прежнему зеваю

Хотя по-прежнему зеваю, Степной Тантал, —

Ф.Е. Коршу (На днях пускаемся мы в путь)

На днях пускаемся мы в путь; Хотел бы видеться с тобою,

Руку бы снова твою мне хотелось пожать

Руку бы снова твою мне хотелось пожать! Прежнего счастья, конечно, уже не видать,

Признание

Простите мне невольное признанье! Я был бы нем, когда бы мог молчать,

Барашков буря шлет своих

Барашков буря шлет своих, Барашков белых в море,

Ошибка

Не ведал жизни он и не растратил сил В тоске бездействия, в чаду бесплодных бредней;

На стоге сена ночью южной

На стоге сена ночью южной Лицом ко тверди я лежал,

Язык цветов

Мой пучок блестит росой, Как алмазами калиф мой;

Горячий ключ

Помнишь тот горячий ключ, Как он чист был и бегуч,

Возвращение

Вот застава — скоро к дому, Слава богу, налегке!

К портрету графини С.А. Толстой (И вот портрет! И схоже и несхоже)

И вот портрет! И схоже и несхоже. В чем сходство тут, несходство в чем найти?

Я жертву приносил обильную прияпу

Я жертву приносил обильную Прияпу И жаждал новые во храм его снести,

Поднялася пыль степная

Поднялася пыль степная, Солнышко взошло,

Памяти В.П. Боткина 16 октября 1869 года

Прости! Разверстая могила Тебя отдаст родной земле;

Пусть критика и злобна, и зубаста

Пусть критика и злобна, и зубаста! Не тронуть ей меня;

Ель рукавом мне тропинку завесила

Ель рукавом мне тропинку завесила. Ветер. В лесу одному

Какая ночь! Как воздух чист

Какая ночь! Как воздух чист, Как серебристый дремлет лист,

И.С. Тургеневу (Тебя искал мой стих по всем концам земли)

Тебя искал мой стих по всем концам земли, И вот настиг он в Rue de Rivoli.

Рассыпаяся смехом ребенка

Рассыпаяся смехом ребенка, Явно в душу мою влюблены,

Вольный сокол

Не воскормлён ты пищей нежной, Не унесён к зиме в тепло,

Влачась в бездействии ленивом

Влачась в бездействии ленивом Навстречу осени своей,

Офелия гибла и пела

Офелия гибла и пела, И пела, сплетая венки;

Светил нам день, будя огонь в крови

Светил нам день, будя огонь в крови… Прекрасная, восторгов ты искала

The echoes (Та же звездочка на небе)

Та же звездочка на небе, Та ж внизу течет река, —

Лизиас и Вакхида (идиллия)

ВАКХИДА О, непонятные, жестокие мужчины!

Ты, горячая пуля, смерть носишь с собой

Ты, горячая пуля, смерть носишь с собой; Но не ты ли была моей верной рабой?

Музе (Пришла и села. Счастлив и тревожен)

Пришла и села. Счастлив и тревожен, Ласкательный твой повторяю стих;

Ответ старого поэта на 37 году от роду

Не поноси Замоскворечья, Еще ты мало с ним знаком.

Ревель (после представления Фрейшица)

Театр во мгле затих. Агата В объятьях нежного стрелка

Она легка, как тонкий пар

Она легка, как тонкий пар Вокруг луны златой,

Как отрок зарею

Как отрок зарею Лукавые сны вспоминает,

П.И. Чайковскому (Тому не лестны наши оды)

Тому не лестны наши оды, Наш стих родной,

Anruf an die geliebte Бетховена

Пойми хоть раз тоскливое признанье, Хоть раз услышь души молящей стон!

Весь вешний день среди стремленья

Весь вешний день среди стремленья Ты безотрадно провела

На водах Гвадалквивира

На водах Гвадалквивира Месяц длинной полосой;

Лес

Куда ни обращаю взор, Кругом синеет мрачный бор

В молодые тоже годы

В молодые тоже годы Знал я тяжкие невзгоды,

Качаяся, звезды мигали лучами

Качаяся, звезды мигали лучами На темных зыбях Средиземного моря,

На севере дуб одинокий

На севере дуб одинокий Стоит на пригорке крутом;

Отвергнув гордое сомненье

По замечанью моему, Альбом походит на кладбище.

Ю.Б. Шумахер (Среди фиалок, в царстве роз)

Среди фиалок, в царстве роз Примите искренний поклон;

В саду

Приветствую тебя, мой добрый, старый сад, Цветущих лет цветущее наследство!

Цыганке

Молода и черноока, С бледной смуглостью ланит,

Здравствуй! тысячу раз мой привет тебе, ночь

Здравствуй! тысячу раз мой привет тебе, ночь! Опять и опять я люблю тебя,

Ночь и день

Мила мне ночь, когда в неверной тьме Ты на руке моей в восторге таешь,

Севастопольское братское кладбище

Какой тут дышит мир! Какая славы тризна Средь кипарисов, мирт и каменных гробов!

Сперва меняя тип за типом

Сперва меняя тип за типом, Клим для своих забавных од

Ты расточительна на милые слова

Ты расточительна на милые слова, А в сердце мне не шлешь отрадного привета

Нет, даже не тогда, когда, стопой воздушной

Нет, даже не тогда, когда, стопой воздушной Спеша навстречу мне, улыбку ты даришь

Хижина в лесу

На лес насунулися тучи, Морозит — трудно продохнуть.

На юбилей А.Н. Майкова 30 апреля 1888 года (Пятьдесят лебедей пронесли)

Пятьдесят лебедей пронесли С юга вешние крики в полесье,

Друг мой, я сегодня болен

Друг мой, я сегодня болен, — Знать, поветрие такое:

Ты видишь, за спиной косцов

Ты видишь, за спиной косцов Сверкнули косы блеском чистым,

Графине С.А. Толстой (Когда стопой слегка усталой)

Когда стопой слегка усталой Зайдете в брошенный цветник,

Эоловы арфы

ОН По листам пронесся шорох.

М.М. Хрущову (Твоей приветливой щедротой)

Твоей приветливой щедротой, Свободе в память золотой,

Как много, боже мой, за то б я отдал дней

Как много, боже мой, за то б я отдал дней, Чтоб вечер северный прожить тихонько с нею

Бюст

Когда — из мрамора иль гипса — предо мною Ты в думы погружен венчанной головою, —

Ночь лазурная смотрит на скошенный луг

Ночь лазурная смотрит на скошенный луг. Запах роз под балконом и сена вокруг;

Прощай, Тереза! Печальные тучи (Из Мура)

Прощай, Тереза! Печальные тучи, Что томным покровом луну облекли,

Е.Д. Дункер (Всё изменяется, как тень)

Всё изменяется, как тень За долгий день горячим летом.

Зеркало в зеркало, с трепетным лепетом

Зеркало в зеркало, с трепетным лепетом, Я при свечах навела;

Графу А.В. Олсуфьеву (Второй бригады из-за фронта)

Второй бригады из-за фронта Перед тобою мой Пегас,

Покинутая девушка

Чуть петухи кричать Станут зарею,

Пойду навстречу к ним знакомою тропою

Пойду навстречу к ним знакомою тропою. Какою нежною, янтарною зарею

Желтеет древесная зелень

Желтеет древесная зелень, Дрожа, опадают листы…

Посейдон

Солнце лучами играло Над морем, катящим далеко валы;

Графу А.К. Толстому в деревне Пустыньке (В твоей Пустыньке подгородной)

В твоей Пустыньке подгородной, У хлебосольства за столом,

На бракосочетание Великого князя Павла Александровича и Великой княгини Александры Георгиевны

Не воспевай, не славословь Великокняжеской порфиры, —

Жду я, тревогой объят

Жду я, тревогой объят, Жду тут на самом пути:

Солнце садится, и ветер утихнул летучий

Солнце садится, и ветер утихнул летучий, Нет и следа тех огнями пронизанных туч;

Скрип шагов вдоль улиц белых

Скрип шагов вдоль улиц белых, Огоньки вдали;

Давно ль на шутки вызывала

Давно ль на шутки вызывала Она, дитя, меня сама?

И вот письмо. Он в нем не пишет

И вот письмо. Он в нем не пишет Про одинокое житье,

Снился берег мне скалистый

Снился берег мне скалистый, Море спало под луною,

И улыбки, и угрозы

И улыбки, и угрозы Мне твои — всё образ розы;

К лешему

На мшистом старом пне, скрестив кривые ноги И вещей наготой блистая меж древес,

Ты в мозгу моем убогом

Ты в мозгу моем убогом Не ищи советов умных:

Графу А.В. Олсуфьеву (Вот наша книжка в толстом томе)

Вот наша книжка в толстом томе: В своем далеком гетском Томи

Море и звезды

На море ночное мы оба глядели. Под нами скала обрывалася бездной;

Как ярко полная луна

Как ярко полная луна Посеребрила эту крышу!

На погребение Великой княгини Александры Георгиевны 18 сентября 1891 года

Там, где на красные ступени, У гроба, где стоите вы,

Ещё люблю, ещё томлюсь

Ещё люблю, ещё томлюсь Перед всемирной красотою

К бюсту Ртищева в Воробьевке (Прости меня, почтенный лик)

Прости меня, почтенный лик Здесь дней минувших властелина,

Я знал ее малюткою кудрявой

Я знал ее малюткою кудрявой, Голубоглазой девочкой; она

Мой ангел

Как он прекрасен, Гость-небожитель!

Колодник

С каждым шагом тяжкие оковы На руках и на ногах гремят,

О, если бы озером был я ночным

О, если бы озером был я ночным, А ты луною, по нем плывущей!

Эй, шутка-молодость! Как новый, ранний снег

Эй, шутка-молодость! Как новый, ранний снег Всегда и чист и свеж! Царица тайных нег,

На дворе не слышно вьюги

На дворе не слышно вьюги, Над землей туманный пар.

Сорвался мой конь со стойла

Сорвался мой конь со стойла, Полетел, не поскакал…

Веселись, о сердце-птичка

Веселись, о сердце-птичка, Пой, довольное судьбиной,

Я в моих тебя вижу всё снах

Я в моих тебя вижу всё снах С той же яркою искрой в глазах,

Рад я дождю… От него тучнеет мягкое поле

Рад я дождю… От него тучнеет мягкое поле, Лист зеленеет на ветке и воздух становится чище;

Тень

Башня лежит, Все уступы сочтешь.

А.Л. Бржевской (Хоть строчкой, бедная подруга)

Хоть строчкой, бедная подруга, Меня обрадуй ты в глуши.

Вдали огонек за рекою

Вдали огонек за рекою, Вся в блестках струится река,

Это утро, радость эта

Это утро, радость эта, Эта мощь и дня и света,

Дай руку мне, дай руку, пери злая

Дай руку мне, дай руку, пери злая, Хоть раз еще приветливо взгляни,

Сними твою одежду дорогую

И девушка пленить умела их Без помощи нарядов дорогих.

Какое счастие, и ночь, и мы одни

Какое счастие: и ночь, и мы одни! Река — как зеркало и вся блестит звездами;

Больному классику чтоб дать ответ российский

Ф.Е. Коршу в ответ на эпическое послание Больному классику чтоб дать ответ российский,

Деревня

Люблю я приют ваш печальный, И вечер деревни глухой,

В альбом (Я вас рассматривал украдкой)

Я вас рассматривал украдкой, Хотел постигнуть — но, увы!

Десять языков лилеи

Десять языков лилеи Жаждут песни соловья,

Ночь светла, мороз сияет

Ночь светла, мороз сияет, Выходи — снежок хрустит;

К Морфею

На ложе, свежими цветами испещренном, В пурпуровом венце, из мака соплетенном,

В благословенный день, когда стремлюсь душою

В благословенный день, когда стремлюсь душою В блаженный мир любви, добра и красоты,

Римский праздник

Не напевай тоскливой муки И слезный трепет утиши,

Шепот, робкое дыханье

Шепот, робкое дыханье, Трели соловья,

Тот, кто владеет громаднейшим царством

Тот, кто владеет громаднейшим царством, Не дал с тобой нам ходить по мытарствам.

Солнце потухло, плавает запах

«Весна, весна, пора любви.» Пушкин

Снег да снежные узоры

Снег да снежные узоры, В поле вьюга, разговоры,

Вчера я шел по зале освещенной

Вчера я шел по зале освещенной, Где так давно встречались мы с тобой.

Я говорю, что я люблю с тобою встречи

Я говорю, что я люблю с тобою встречи За голос ласковый, за нежный цвет ланит,

Как гений ты, нежданный, стройный

Как гений ты, нежданный, стройный, С небес слетела мне светла,

Опять осенний блеск денницы

Опять осенний блеск денницы Дрожит обманчивым огнем,

Сядь у моря — жди погоды

Сядь у моря — жди погоды. Отчего ж не ждать?

В леса безлюдной стороны

В леса безлюдной стороны И чуждой шумному веселью

Ночная песня путника

Ты, что с неба и вполне Все страданья укрощаешь

Мы нравимся уездам и столицам

Мы нравимся уездам и столицам, Я рифмою, вы светлой красотой…

Тихая, звездная ночь

Тихая, звездная ночь, Трепетно светит луна;

Сядь, Вафилл, в тени отрадной (из Анакреона)

Сядь, Вафилл, в тени отрадной, Здесь, под деревом красивым;

Перепел

Глупый перепел, гляди-ка, Рядом тут живет синичка:

После раннего ненастья

После раннего ненастья Что за рост и цвет обильный!

Песнь Пажа (из времен рыцарства)

Говорят, мой голос звонок, Говорят, мой волос тонок, —

Улыбка томительной скуки

Улыбка томительной скуки Средь общей веселия жажды…

Сны и тени

Сны и тени Сновиденья,

Безмолвные поля оделись темнотою

Безмолвные поля оделись темнотою, Заря вечерняя сгорела, воздух чист,

Молчали листья, звёзды рдели

Молчали листья, звёзды рдели. И в этот час

Полно смеяться! Что это с вами

«Полно смеяться! что это с вами? Точно базар!

На кресле отвалясь, гляжу на потолок

На кресле отвалясь, гляжу на потолок, Где, на задор воображенью,

Толпа теснилася, Рука твоя дрожала

Толпа теснилася. Рука твоя дрожала, Сдвигая складками бегущий с плеч атлас.

Рассказывал я много глупых снов

Рассказывал я много глупых снов, На мой рассказ так грустно улыбались;

Венера Милосская

И целомудренно и смело, До чресл сияя наготой,

Тополь

Сады молчат. Унылыми глазами С унынием в душе гляжу вокруг;

Из слез моих много родится (из Гейне)

Из слез моих много родится Роскошных и пестрых цветов,

Питомец радости, покорный наслажденью

Питомец радости, покорный наслажденью, Зачем, коварный друг, не внемля приглашенью,

Романс (Угадал — и я взволнован)

Угадал — и я взволнован, Ты вошла — и я смущен,

В альбом Н.Я. Полонской (Стихи мои в ряду других)

Стихи мои в ряду других Прочтут ли бархатные глазки?

Сердце желанием встречи томимо

Великому князю Константину Константиновичу и великой княгине Елисавете Маврикиевне при взгляде на их портреты Сердце желанием встречи томимо,

Пчелы

Пропаду от тоски я и лени, Одинокая жизнь не мила,

Она ему — образ мгновенный

Она ему — образ мгновенный, Чарующим ликом своим,

У моей возлюбленной есть украшенье

У моей возлюбленной есть украшенье, В нем она блаженна в каждое мгновенье,

Была пора, и лед потока

Была пора, и лед потока Лежал под снежной пеленой,

Не упрекай, что я смущаюсь

Не упрекай, что я смущаюсь, Что я минувшее принес

Морской залив

Третью уж ночь вот на этом холме за оврагом Конь мой по звонкой дороге пускается шагом.

Как беден наш язык

Как беден наш язык! — Хочу и не могу.- Не передать того ни другу, ни врагу,

Слышу ли песенки звуки

Слышу ли песенки звуки, Той, что певала она, —

Весна на дворе

Как дышит грудь свежо и емко — Слова не выразят ничьи!

На железной дороге

Мороз и ночь над далью снежной, А здесь уютно и тепло.

Мудрым нужно слово света

Мудрым нужно слово света, Дружбе сладок глас участья;

Бабочка

Ты прав. Одним воздушным очертаньем Я так мила.

Я пришел к тебе с приветом

Я пришел к тебе с приветом, Рассказать, что солнце встало,

Прошла весна, темнеет лес

Ф.И. Тютчеву Прошла весна, — темнеет лес,

Какие-то носятся звуки

Какие-то носятся звуки И льнут к моему изголовью.

Солнца луч промеж лип

Солнца луч промеж лип был и жгуч и высок, Пред скамьей ты чертила блестящий песок,

Королеве Эллинов Ольге Константиновне (С безумною отвагою поэта)

С безумною отвагою поэта Дерзаю руки воздевать,

Всё, что волшебно так манило

Всё, что волшебно так манило, Из-за чего весь век жилось,

Опять незримые усилья

Опять незримые усилья, Опять невидимые крылья

Глубь небес опять ясна

Глубь небес опять ясна, Пахнет в воздухе весна,

Ее окно

Как здесь темно, А там давно

Откровенность

Не силен жар ланит твоих младых Расшевелить певца уснувшей воли;

Прекрасная ночь

Вот с избушкой я прощаюсь, Где любовь моя живет,

Диана, Эндимион и Сатир (Картина Брюллова)

У звучного ключа как сладок первый сон! Как спящий при луне хорош Эндимион!

Ах, как сладко, сладко дышит

Ах, как сладко, сладко дышит Аромат твоих кудрей!

Ты вся в огнях. Твоих зарниц

Ты вся в огнях. Твоих зарниц И я сверканьями украшен;

Горная высь

Превыше туч, покинув горы И наступи на темный лес.

От огней, от толпы беспощадной

От огней, от толпы беспощадной Незаметно бежали мы прочь;

Сон

Nemesis. Muette encore! Elle n’est pas des notres: elle appartient aux autres aurres puissances.

Когда на дороге, случайно

Когда на дороге, случайно, Мне встретилась милой родня, —

Не смейся

Не смейся, не дивися мне, В недоуменье детски грубом,

Среди несметных звезд полночи

Среди несметных звезд полночи Как эти две глядят мне в очи,

Туманное утро

Как первый золотистый луч Меж белых гор и сизых туч

Еще одно забывчивое слово

Еще одно забывчивое слово, Еще один случайный полувздох —

За горами, песками, морями

За горами, песками, морями — Вечный край благовонных цветов,

Когда не свищет вихрь в истерзанных снастях

Когда не свищет вихрь в истерзанных снастях А вольно по ветру летает легкий флаг,

Ты хвастаешь, что ты с бессмертными в союзе

Ты хвастаешь, что ты с бессмертными в союзе, — Быть может, ты и прав. Но как тебе сказать?..

Озираясь на юность тревожно

Озираясь на юность тревожно, Будь заветной святыне верна!

Учись у них — у дуба, у берёзы

Учись у них — у дуба, у берёзы. Кругом зима. Жестокая пора!

Горная идиллия

На горе стоит избушка, Где живет старик седой;

Ещё майская ночь

Какая ночь! На всём какая нега! Благодарю, родной полночный край!

Как красив на утренней заре

Как красив на утренней заре Птичий след по снегу на горе!

Ветер нежный, окрыленный,

Ветер нежный, окрыленный, Благовестник красоты,

Пусть, насколько хватит сил

Пусть, насколько хватит сил, Чернь тебя клянет!

Вечерний звон (памяти Козлова)

Мечтанье было то иль сон? Мне слышался вечерний звон;

Великому князю Константину Константиновичу при книге «Мои воспоминания»

Пред вами правда несомненно О всём, что было и прошло;

Под небом Франции, среди столицы света

Под небом Франции, среди столицы света, Где так изменчива народная волна,

Когда смущенный умолкаю

Когда смущенный умолкаю, Твоей суровостью томим,

Ярким солнцем в лесу пламенеет костер

Ярким солнцем в лесу пламенеет костер, И, сжимаясь, трещит можжевельник;

Добрый день

Вот снова ночь с своей тоской бессонной Дрожит при блеске дня.

У камина

Тускнеют угли. В полумраке Прозрачный вьется огонёк.

Люди спят, мой друг, пойдем

Люди спят; мой друг, пойдем в тенистый сад. Люди спят; одни лишь звезды к нам глядят.

Говорили в древнем Риме

Говорили в древнем Риме, Что в горах, в пещере темной,

Сегодня день твой просветленья

Сегодня день твой просветленья, И на вершине красоты

Как майский голубоокий

Как майский голубоокий Зефир — ты, мой друг, хороша,

Ничтожество

Тебя не знаю я. Болезненные крики На рубеже твоем рождала грудь моя,

Старый парк

Сбирались умирать последние цветы И ждали с грустию дыхания мороза;

Соловей и роза

Небес и земли повелитель, Творец плодотворного мира

Перекресток, где ракитка

Перекресток, где ракитка И стоит и спит…

Одинокий дуб

Смотри,- синея друг за другом, Каким широким полукругом

Еще акация одна

Еще акация одна С цветами ветви опускала

Крысы

К хозяину в день стачки Сбежались прачки —

М.П. Шеншиной надпись на книжке (Ты все стихи переплела)

Ты все стихи переплела В одну тетрадь не без причины:

Грёзы

Мне снился сон, что сплю я непробудно, Что умер я и в грезы погружен;

В пене несется поток

В пене несется поток, Ладью обгоняют буруны,

Ласточки

Природы праздный соглядатай, Люблю, забывши все кругом,

В долгие ночи, как вежды на сон не сомкнуты

В долгие ночи, как вежды на сон не сомкнуты, Чудные душу порой посещают минуты.

Смерти (Я в жизни обмирал и чувство это знаю)

Я в жизни обмирал и чувство это знаю, Где мукам всем конец и сладок томный хмель;

Из Гафиза (Звезда полуночи дугой золотою скатилась)

Звезда полуночи дугой золотою скатилась, На лоно земное с его суетою скатилась.

Аполлон Бельведерский

Упрямый лук, с прицела чуть склонен, Еще дрожит за тетивою шаткой

В небесах летают тучи

В небесах летают тучи, На листах сверкают слезы;

Только что спрячется солнце

Только что спрячется солнце, Неба затеплив красу,

О помыслах Гафиза

О помыслах Гафиза Лишь он один да бог на свете знает.

Прости (Офелии)

Прости, — я помню то мгновенье, Когда влюбленною душой

Роза

У пурпурной колыбели Трели мая прозвенели,

Что молчишь? Иль не видишь — горю

Что молчишь? Иль не видишь — горю, Всё равно — отстрани хоть, приветь ли.

Е.Д. Дункер (Их вместе видя и, к тому же)

Их вместе видя и, к тому же, Когда и оба влюблены,

Нисходят во гроб поколенья

Нисходят во гроб поколенья, Идут и проходят года,

Упреком, жалостью внушенным

Упреком, жалостью внушенным, Не растравляй души больной;

Одалиска

Вот груди — жаркий пух, вот взоры — звезды ночи, Здесь цитры звон и сладостный шербет.

Две розы

Вчера златокудрявый, Румяный майский день

Певцам, высокое нам мило

Великому князю Константину Константиновичу Певцам, высокое нам мило;

Талисман

1 Октавами и повесть, признаюсь!

Люди нисколько ни в чем предо мной не виновны, я знаю

Люди нисколько ни в чем предо мной не виновны, я знаю, Только я тут для себя утешенья большого не вижу.

Мой друг, я верую, надеюсь и люблю

Мой друг, я верую, надеюсь и люблю И убежденья полон силы,

Страницы милые

Страницы милые опять персты раскрыли; Я снова умилен и трепетать готов,

Смотри, красавица, на матовом фарфоре

Смотри, красавица, — на матовом фарфоре Румяный русский плод и южный виноград:

Auch ich war in arkadien geboren. Schiller

Я посещал тот край обетованный, Где золотой блистал когда-то век,

Сегодня все звезды так пышно

Сегодня все звезды так пышно Огнем голубым разгорались,

Первая борозда

Со степи зелено-серой Подымается туман,

Перчатка

Перчатку эту Я подстерег:

Ты так любишь гулять

Ты так любишь гулять; Отчего ты опять

Младенческой ласки доступен мне лепет

Младенческой ласки доступен мне лепет, Душа откровенно так с жизнью мирится.

Осенью

Когда сквозная паутина Разносит нити ясных дней

По ветви нижние леса

По ветви нижние леса В зеленой потонули ржи.

К жаворонку

Днем ли, или вечером, Ранней ли зарей —

Скучно мне вечно болтать о том, что высоко, прекрасно

Скучно мне вечно болтать о том, что высоко, прекрасно; Все эти толки меня только к зевоте ведут…

Кровию сердца пишу я к тебе эти строки

Кровию сердца пишу я к тебе эти строки, Видно, разлуки обоим несносны уроки,

Если ты любишь, как я, бесконечно

Если ты любишь, как я, бесконечно, Если живешь ты любовью и дышишь,

На качелях

И опять в полусвете ночном Средь веревок, натянутых туго,

К картине

Не говори, что счастлив я, Что я хорош собой,

Смерть

«Я жить хочу! — кричит он, дерзновенный. — Пускай обман! О, дайте мне обман!»

Даки

Вблизи семи холмов, где так невыразимо Воздушен на заре вечерний очерк Рима

Эпилог (Будто на ниве колосья)

Будто на ниве колосья Зреют, колеблясь, в душе человека

Над озером лебедь в тростник протянул

Над озером лебедь в тростник протянул, В воде опрокинулся лес,

Когда я блестящий твой локон целую

Когда я блестящий твой локон целую И жарко дышу так на милую грудь, —

Т.А. Кузьминской при посылке портрета (Пускай мой старческий портрет)

Пускай мой старческий портрет Вам повторяет, что уж нет

Veille sur ce que j’aime (Бди над тем, что сердцу мило)

Бди над тем, что сердцу мило, Неизменное светило —

Через тесную улицу здесь, в высоте

Через тесную улицу здесь, в высоте, Отворяя порою окошко,

Ты мне простишь, мой друг, что каждый раз

Amantium irae amoris renovatio Horatius

Графине С.А. Толстой во время моего 50-летнего юбилея (Пора! По влаге кругосветной)

Пора! по влаге кругосветной Я в новый мир перехожу

Прибой

Утесы. зной и сон в пустыне, Песок да звонкий хрящ кругом,

Королеве Эллинов Ольге Константиновне 11 июля 1891 года

Когда-то Ольга душу живу У греков в вере обрела

Л.И. Офросимовой при посылке портрета (Гляжу с обычным умиленьем)

Гляжу с обычным умиленьем На ваши кроткие черты,

О.И. Иост при получении вышитых туфель (Опять меня балуешь ты)

Опять меня балуешь ты, И под искусной рукою

Дитя, мои песни далеко

Дитя, мои песни далеко На крыльях тебя унесут,

Ночь, Не слышно городского шума

Ночь. Не слышно городского шума. В небесах звезда — и от нее,

Отъезд

Какая горькая обида: Я завтра еду. Боже мой!

Я узнаю тебя и твой белый вуаль

Я узнаю тебя и твой белый вуаль, Где роняет цветы благовонный миндаль,

Кот поёт, глаза прищуря

Кот поет, глаза прищуря, Мальчик дремлет на ковре,

Бржевским при получении цветов и нот

Откуда вдруг в смиренный угол мой Двоякой роскоши избыток,

Уж вечер надвинуться хочет

Уж вечер надвинуться хочет, Туман над волнами растет,

Только в мире и есть, что тенистый

Только в мире и есть, что тенистый Дремлющих кленов шатер.

Вечерний сад

Не бойся вечернего сада, На дом оглянися назад, —

Только станет смеркаться немножко

Только станет смеркаться немножко, Буду ждать, не дрогнет ли звонок,

Постой, здесь хорошо

«Постой! здесь хорошо! зубчатой и широкой» Постой! здесь хорошо! зубчатой и широкой

Григорьев, музами водим

Григорьев, музами водим, Налил чернил на сор бумажный,

Романс (Злая песнь! Как больно возмутила)

Злая песнь! Как больно возмутила Ты дыханьем душу мне до дна!

Какой горючий пламень

Какой горючий пламень Зарей в такую пору!

Тебе в молчании я простираю руку

Тебе в молчании я простираю руку И детских укоризн в грядущем не страшусь.

Псевдопоэту

Молчи, поникни головою, Как бы представ на страшный суд,

Лесом мы шли по тропинке единственной

Лесом мы шли по тропинке единственной В поздний и сумрачный час.

А.П. Боткиной при получении апельсинов (Вот спасибо, мой дружок)

Вот спасибо, мой дружок, Не забыла ветерана!

М.Н. Коншиной (Явись, явись ко мне, больному)

Явись, явись ко мне, больному! Вот исцеленье! Кто скорей

Графу Льву Толстому (Как ястребу, который просидел)

Как ястребу, который просидел На жердочке суконной зиму в клетке,

С какой я негою желанья

С какой я негою желанья Одной звезды искал в ночи!

Всё, как бывало, веселый, счастливый

Всё, как бывало, веселый, счастливый, Ленты твоей уловляю извивы,

Истрепалися сосен мохнатые ветви

Истрепалися сосен мохнатые ветви от бури, Изрыдалась осенняя ночь ледяными слезами,

Обремененный славой мира

Обремененный славой мира, Сравняйся с смоквою полей;

Ты был для нас всегда вон той скалою

— Ты был для нас всегда вон той скалою, Взлетевшей к небесам, —

Только встречу улыбку твою

Только встречу улыбку твою Или взгляд уловлю твой отрадный, —

Станет насыпь могилы моей просыхать

Станет насыпь могилы моей просыхать, — И забудешь меня ты, родимая мать.

Поверьте мне: с надеждой тайной

Поверьте мне: с надеждой тайной Стиху я верю своему;

Я люблю многое, близкое сердцу,

Я люблю многое, близкое сердцу, Только редко люблю я…

Снова слышу голос твой

Снова слышу голос твой, Слышу и бледнею;

Ключ

Меж селеньем и рощей нагорной Вьется светлою лентой река,

Уж верба вся пушистая

Уж верба вся пушистая Раскинулась кругом;

Давно познав, как ранят больно

Великому князю Константину Константиновичу и великой княгине Елисавете Маврикиевне Давно познав, как ранят больно

Как хорош чуть мерцающим утром

Как хорош чуть мерцающим утром, Амфитрита, твой влажный венок!

К памятнику Маркевича (Любил он истину, любил он красоту)

Любил он истину, любил он красоту И дружбой призванных ценителей гордился,

Когда мои мечты за гранью прошлых дней

Когда мои мечты за гранью прошлых дней Найдут тебя опять за дымкою туманной,

Поэтам

Сердце трепещет отрадно и больно, Подняты очи, и руки воздеты.

В.С. Соловьеву (Пусть не забудутся и пусть)

Пусть не забудутся и пусть Те дни в лицо глядят нам сами,

Не толкуй об обезьяне

Не толкуй об обезьяне, Что людей родила,

Когда вослед весенних бурь

Когда вослед весенних бурь Над зацветающей землей

Вакханка (Зачем как газель)

Зачем как газель По лесистым утесам

Всё вокруг и пестро так и шумно

Всё вокруг и пестро так и шумно, Но напрасно толпа весела:

Геро и Леандр

Бледен лик твой, бледен, дева! Средь упругих волн напева

Когда кичливый ум, измученный борьбою

Когда кичливый ум, измученный борьбою С наукой вечною, забывшись, тихо спит,

Пусть бы люди про меня забыли

Пусть бы люди про меня забыли, Как про них забыл я совершенно,

К Цирцее (Блажен, о Цирцея, кто в черные волны забвенья)

Блажен, о Цирцея, кто в черные волны забвенья Гирлянду завядшую дней пережитых кидает,

Не спрашивай, над чем задумываюсь я

Не спрашивай, над чем задумываюсь я: Мне сознаваться в том и тягостно и больно;

Мадонна

Я не ропщу на трудный путь земной, Я буйного не слушаю невежды:

Мы встретились вновь после долгой разлуки

Мы встретились вновь после долгой разлуки, Очнувшись от тяжкой зимы;

Целый заставила день меня промечтать ты сегодня

Целый заставила день меня промечтать ты сегодня: Только забудусь — опять ты предо мною в саду.

На рассвете

Плавно у ночи с чела Мягкая падает мгла;

Е.П. Ковалевскому (Напрасно жизнь зовешь ты жалкою ошибкой)

Напрасно жизнь зовешь ты жалкою ошибкой, И, тихо наклонясь усталой головой,

Н.Я. Полонской (Я вмиг рассеял бы, кажись)

Я вмиг рассеял бы, кажись, Хлопушкой рифм сомненья ваши,

Из тонких линий идеала

Из тонких линий идеала, Из детских очерков чела

Смерти (Когда, измучен жаждой счастья)

Когда, измучен жаждой счастья И громом бедствий оглушен,

На развалинах цезарских палат

Над грудой мусора, где плющ тоскливо вьется, Над сводами глухих и темных галерей

Любо мне в комнате ночью стоять у окошка в потемках

Любо мне в комнате ночью стоять у окошка в потемках, Если луна с высоты прямо глядит на меня

Ах, опять всё те же глазки

Ах, опять всё те же глазки, Что так нежно улыбались,

Шумела полночная вьюга

Шумела полночная вьюга В лесной и глухой стороне.

Утес

Моря не было там, а уж я тут стоял, Великан первобытной природы.

Не спится. Дай зажгу свечу. К чему читать

Не спится. Дай зажгу свечу. К чему читать? Ведь снова не пойму я ни одной страницы —

Воздушный город

Вон там по заре растянулся Причудливый хор облаков:

Тургеневу (Прошла зима, затихла вьюга)

Прошла зима, затихла вьюга,— Давно тебе, любовник юга,

К памятнику Пушкина (Свободного стиха прославленный творец)

Свободного стиха прославленный творец, Услышана твоя молитва, друг народа:

Шарманщик

К окну я в потемках приник — Ну, право, нельзя неуместней:

Не тем, Господь, могуч, непостижим

Не тем, Господь, могуч, непостижим Ты пред моим мятущимся сознаньем,

Уснуло озеро; безмолвен лес

Уснуло озеро; безмолвен лес; Русалка белая небрежно выплывает;

О друг, не мучь меня жестоким приговором

О друг, не мучь меня жестоким приговором! Я оскорбить тебя минувшим не хочу.

Напрасно, дивная, смешавшися с толпою

Напрасно, дивная, смешавшися с толпою, Вдоль шумной улицы уныло я пойду;

К памятнику Пушкина 26 мая 1880 года (Исполнилось твое пророческое слово)

Исполнилось твое пророческое слово; Наш старый стыд взглянул на бронзовый твой лик,

Вот утро севера — сонливое, скупое

Вот утро севера — сонливое, скупое — Лениво смотрится в окно волоковое;

Чем безнадёжнее и строже

Чем безнадежнее и строже Года разъединяют нас,

Тихо ночью на степи

Тихо ночью на степи; Небо ей сказало: спи!

Е.И. Баратынской (Я невпопад у вас в гостиной)

Я невпопад у вас в гостиной: Когда восходит свет ума

Курган

Друг веков, поверенный преданий, Ты один средь братии своей

Последнее слово

Я громом их в отчаяньи застигну, Я молнией их пальмы сокрушу,

Посреднику М.М. Хрущову (Противу вечному закона)

Противу вечному закона Встает отродье злой семьи

Зимняя поездка на Гарц

Из Гёте С коршуном сходно,

Щёчки рдеют алым жаром

Щёчки рдеют алым жаром, Соболь инеем покрыт,

О, не вверяйся ты шумному

О, не вверяйся ты шумному Блеску толпы неразумному,—

Диана

Богини девственной округлые черты, Во всем величии блестящей наготы,

В лунном сиянии

Выйдем с тобой побродить В лунном сиянии!

По бульварам Саламанки

По бульварам Саламанки Воздух благорастворенный.

Всю ночь гремел овраг соседний

Всю ночь гремел овраг соседний, Ручей, бурля, бежал к ручью,

С.П. Хитрово

Я опоздал — и как жалею! Уж солнце скрылося в ночи.

Заиграли на рояле

Заиграли на рояле, И под звон чужих напевов

Колокольчик

Ночь нема, как дух бесплотный, Теплый воздух онемел;

Как богат я в безумных стихах

Как богат я в безумных стихах! Этот блеск мне отраден и нужен:

Графине Н.М. Сологуб (Тобой привычный восхищаться)

Тобой привычный восхищаться, Я втайне верить был готов,

Если бы в сердце тебя я не грел, не ласкал

Если бы в сердце тебя я не грел, не ласкал, Ни за что б я тебе этих слов не сказал;

Ивы и березы

Березы севера мне милы, — Их грустный, опущенный вид,

В доброй вести, нежный друг, не откажи

В доброй вести, нежный друг, не откажи, При звездах прийти на луг — не откажи.

Во сне

Как вешний день, твой лик приснился снова, — Знакомую приветствую красу,

Красавица-рыбачка

Красавица-рыбачка, Причаль свою ладью,

П.И. Борисову (Милый петя! Вот и мы)

Милый Петя! Вот и мы! Питер вроде мне чумы.

Владычица Сиона, пред тобою

Владычица Сиона, пред тобою Во мгле моя лампада зажжена.

С солнцем склоняясь за темную землю

С солнцем склоняясь за темную землю, Взором весь пройденный путь я объемлю:

Опять я затеплю лампаду

Опять я затеплю лампаду И вечную книгу раскрою,

Ночь крещенская морозна

Ночь крещенская морозна, Будто зеркало — луна.

Я говорил при расставаньи

Я говорил при расставаньи: «В далеком и чужом краю

На смерть юной девы (В обширном саду, испещренном живыми цветами)

В обширном саду, испещренном живыми цветами, Где липа душистая солнца лучи преломила,

На серебряную свадьбу Е.П. Щукиной 4 февраля 1874 года

Ты говоришь: день свадьбы, день чудесный, День торжества и праздничных одежд!

Е.С. Хомутовой при получении роз (Чем пышнее ваши розы)

Чем пышнее ваши розы, Чем душистей их краса,

О нет, не стану звать утраченную радость

О нет, не стану звать утраченную радость, Напрасно горячить скудеющую кровь;

Давно ль под волшебные звуки

Давно ль под волшебные звуки Носились по зале мы с ней?

Бал

Когда трепещут эти звуки И дразнит ноющий смычок,

Супруг надменный коз, лоснящийся от жиру

Супруг надменный коз, лоснящийся от жиру, Встал на дыбы и, лоб склоня, грозит сатиру.

Посмотри, наш боец зашатался, упал

Посмотри, наш боец зашатался, упал, Залило алой кровью всего.

Тихонько движется мой конь

Тихонько движется мой конь По вешним заводям лугов,

Сегодня пир отрадный мы венчаем

Д.П. и С.С. Боткиным в день двадцатипятилетия их свадьбы 16 января 1884 года Сегодня пир отрадный мы венчаем,

О, долго буду я, в молчаньи

О, долго буду я, в молчаньи ночи тайной, Коварный лепет твой, улыбку, взор случайный,

Теперь

Мой прах уснет забытый и холодный, А для тебя настанет жизни май;

С корзиной, полною цветов, на голове

С корзиной, полною цветов, на голове Из сумрака аллей она на свет ступила, —

Как идет к вам чепчик новый

Как идет к вам чепчик новый, Как идет большая шаль!

Лида

«Ланиты у меня на солнце загорели, И ноги белые от терний покраснели.

Фет-Али-Шаха (Любовь и знанье вертопрахов)

Любовь и знанье вертопрахов — Один капкан души чужой,

Дул север, Плакала трава

Дул север. Плакала трава И ветви о недавнем зное,

Королеве Эллинов Ольге Константиновне (В стенах, куда внесла Паллада)

В стенах, куда внесла Паллада Оливу девственной рукой,

Алмаз

Не украшать лицо царицы, Не резать твердое стекло,

Я долго стоял неподвижно

Я долго стоял неподвижно, В далекие звезды вглядясь,-

Ф.Е. Коршу надпись на третьем выпуске вечерних огней (Камен нетленные созданья)

Камен нетленные созданья Душой усвоив до конца,

Нептуну Леверрье

Птицей, Быстро парящей птицей Зевеса

Теплый ветер тихо веет

Теплый ветер тихо веет, Жизнью свежей дышит степь,

Зреет рожь над жаркой нивой

Зреет рожь над жаркой нивой, И от нивы и до нивы

Е.Д. Дункер (Если захочешь ты душу мою разгадать)

Если захочешь ты душу мою разгадать, То перечти со вниманием эту тетрадь.

Кто писал стихи иль прозу

Кто писал стихи иль прозу? Кто дарит вот эту розу?

Италия

Италия, ты сердцу солгала! Как долго я в душе тебя лелеял, —

Светоч

Ловец, все дни отдавший лесу, Я направлял по нем стопы;

Вчера расстались мы с тобой

Вчера расстались мы с тобой. Я был растерзан. — Подо мной

На заре ты её не буди

На заре ты её не буди, На заре она сладко так спит;

Хоть счастие судьбой даровано не мне

Хоть счастие судьбой даровано не мне, Зачем об этом так напоминать небрежно?

Весна и ночь покрыли дол

Весна и ночь покрыли дол, Душа бежит во мрак бессонный,

Я тебе ничего не скажу

Я тебе ничего не скажу, И тебя не встревожу ничуть,

Право, от полной души я благодарен соседу

Право, от полной души я благодарен соседу: Славная вещь — под окном в клетке держать соловья

Горный ключ (Офелии)

С камня на камень висящий, С брошенных скал на утес

Еще, еще! Ах, сердце слышит

Еще, еще! Ах, сердце слышит Давно призыв ее родной,

Гаснет заря в забытьи, в полусне

Гаснет заря в забытьи, в полусне. Что-то неясное шепчешь ты мне;

А.Ф. Бржевскому

Из смертных, жизнью пресыщенных, Кто без отравы чашу пил?

Кричат перепела, трещат коростели

Кричат перепела, трещат коростели, Ночные бабочки взлетели,

Странность

В мире, где радостей нет, Эпикур говорит: наслаждайся! Дай мне восторгов, а там можешь сказать: удержись!

Летний вечер тих и ясен

Летний вечер тих и ясен; Посмотри, как дремлют ивы;

Две липки (И.С. Тургеневу)

1 Близ рощи, на пригорке серый дом,

Когда мечтательно я предан тишине

Когда мечтательно я предан тишине И вижу кроткую царицу ясной ночи,

Мама, глянь-ка из окошка

Мама! глянь-ка из окошка — Знать, вчера недаром кошка

Заря прощается с землею

Заря прощается с землею, Ложится пар на дне долин,

В альбом (Пусть гений прошлого с улыбкой)

Пусть гений прошлого с улыбкой Вам обо мне заговорит,

Лилею, розой, голубкой, денницей

Лилею, розой, голубкой, денницей Когда-то и я восторгался сторицей.

На смерть А.В. Дружинина 19 января 1864 года

Умолк твой голос навсегда И сердце жаркое остыло,

Не дивись, что я черна

Не дивись, что я черна, Опаленная лучами;

Хоть нельзя говорить, хоть и взор мой поник

Хоть нельзя говорить, хоть и взор мой поник, — У дыханья цветов есть понятный язык:

Они любили друг друга

Они любили друг друга, Но каждый упорно молчал;

Кляните нас: нам дорога свобода

Кляните нас: нам дорога свобода, И буйствует не разум в нас, а кровь,

П.Н. Каратееву (Оглянитесь вы на бога)

Оглянитесь вы на бога! Как соседа не проведать?

Мой сад

В моем саду, в тени густых аллей, Поет в ночи влюбленный соловей,

Художнику

Не слушай их, когда с улыбкой злою Всю жизнь твою поставят на позор,

Понятен зов твой сердобольный

Понятен зов твой сердобольный И для отцов и для детей:

Падет ли взор твой гордый

Падет ли взор твой гордый На голову во прахе

В царство розы и вина приди

В царство розы и вина приди, В эту рощу, в царство сна — приди.

Уж, серпы на плеча взложив, усталые жницы

Nec sit ancillae tibi amor pudori Horatius

Ива

Сядем здесь, у этой ивы, Что за чудные извивы

Я повторял, когда я буду

Я повторял: «Когда я буду Богат, богат!

В пору любви, мечты, свободы

В пору любви, мечты, свободы, В мерцаньи розового дня

Встречу ль яркую в небе зарю,

Встречу ль яркую в небе зарю, Ей про тайну мою говорю,

Крез

В Сардах пир, — дворец раскрыл подвалы, Блещут камни, жемчуги, фиалы, —

Вечер

Прозвучало над ясной рекою, Прозвенело в померкшем лугу,

Приметы

И тихо и светло — до сумерек далеко; Как в дымке голубой и небо и вода, —

Гиацинт своих кудрей

Гиацинт своих кудрей За колечком вил колечко,

Певице

Уноси мое сердце в звенящую даль, Где как месяц за рощей печаль;

Не первый год у этих мест

Не первый год у этих мест Я в час вечерний проезжаю,

Люби меня! Как только твой покорный

Люби меня! Как только твой покорный Я встречу взор,

Прежние звуки, с былым обаяньем

Прежние звуки, с былым обаяньем Счастья и юной любви!

Перлы восточные — зубы у ней

Перлы восточные — зубы у ней, Шелк шемаханский — коса;

Амур — начальник Гименея

Амур — начальник Гименея, А Гименей без водки — пас,

Я рад, когда с земного лона

Я рад, когда с земного лона, Весенней жажде соприсущ,

Ах, дитя, к тебе привязан

Ах, дитя, к тебе привязан Я любовью безвозмездной!

Свеж и душист твой роскошный венок

Свеж и душист твой роскошный венок, Всех в нем цветов благовония слышны,

Элегия (Мечту младенчества в меня вдохнула ты)

Мечту младенчества в меня вдохнула ты; Твои прозрачные, роскошные черты

Юноша, взором блестя, ты видишь все прелести девы

Юноша, взором блестя, ты видишь все прелести девы; Взор преклонивши, она видит твою красоту.

Не избегай, я не молю

Не избегай; я не молю Ни слез, ни сердца тайной боли,

Помню я, старушка-няня

Помню я: старушка-няня Мне в рождественской ночи

М.Ф. Ванлярской при получении визитной карточки с летящими ласточками

Мечтам покорствуя отважным, Несусь душой навстречу к ним,

Мой друг, мы с тобою сидели

Мой друг, мы с тобою сидели Доверчиво в легком челне.

Ты прав: мы старимся

Ты прав: мы старимся. Зима недалека, Нам кто-то праздновать мешает,

Всё, всё мое, что есть и прежде было

Всё, всё мое, что есть и прежде было, В мечтах и снах нет времени оков;

Дано тебе и мне

Дано тебе и мне Созвездием любовным

Чуя внушенный другими ответ

Чуя внушенный другими ответ, Тихий в глазах прочитал я запрет,

В день позавидуешь раз со сто

В день позавидуешь раз со сто Твоей учености, друг мой:

Опавший лист дрожит от нашего движенья

Опавший лист дрожит от нашего движенья, Но зелени еще свежа над нами тень,

Устало все кругом

Устало все кругом: устал и цвет небес, И ветер, и река, и месяц, что родился,

На корабле

Летим! Туманною чертою Земля от глаз моих бежит.

Только месяц взошел

Только месяц взошел После жаркого дня, —

Я жду Соловьиное эхо

Я жду… Соловьиное эхо Несется с блестящей реки,

Запретили тебе выходить

Запретили тебе выходить, Запретили и мне приближаться,

А.П. Боткиной — невесте (Хотя любовь препобедила)

Хотя любовь препобедила И торжества подводит час,

Жаждою света горя

Жаждою света горя, Выйти стыдится заря;

Дифирамб

Боги всегда к нам На землю приходят

Весна на юге

Ночью вечер, полон блеска, Ходит, тучи серебря,

Псовая охота

Последний сноп свезен с нагих полей, По стоптанным гуляет жнивьям стадо,

Людские так грубы слова

Людские так грубы слова, Их даже нашептывать стыдно!

Безобидней всех и проще

Безобидней всех и проще В общем хоре голосистом

Тайна

Почти ребенком я была, Все любовались мной;

Как мне решить, о друг прелестный

Как мне решить, о друг прелестный, Кто властью больше: я иль ты?

Любезному племяннику П.И. Борисову (Спасибо, друг, — ты упросил)

Gaudes carminibus, carmina possumus Donare et pretium dicere nioneri.

Памяти С.С. Боткиной

Ужель на вопль и зов молебный Ты безучастно промолчишь?

Вчера и сегодня

Вчера, при блеске свеч, в двенадцатом часу, Ты слушала меня с улыбкою участья,

Петр и Павел — вот примеры

Петр и Павел — вот примеры! Петр, как камень, нетягуч,

Не плачь, моя душа: ведь сердцу не легко

Не плачь, моя душа: ведь сердцу не легко Смотреть, как борешься ты с лютою тоскою!

Стократ блажен, когда я мог стяжать

Amis! un dernier mot! V. Hugo

Долго еще прогорит Веспера скромная лампа

Долго еще прогорит Веспера скромная лампа, Но уже светит с небес девы изменчивый лик.

Мотылёк мальчику

Цветы кивают мне, головки наклоня, И манит куст душистой веткой;

Фредерику Шопену

Ты мелькнула, ты предстала, Снова сердце задрожало,

Что за вечер, А ручей

Что за вечер! А ручей Так и рвется.

В.С. Соловьеву (Ты изумляешься, что я еще пою)

Ты изумляешься, что я еще пою, Как будто прежняя во храм вступает жрица,

Новогреческая песня

Но на что твоей матери лампа ночная? Нет, не мучай меня, не терзай ты до слез!

Твоя старушка мать могла

Твоя старушка мать могла Быть нашим вечером довольна:

Сосна так темна, хоть и месяц

Сосна так темна, хоть и месяц Глядит между длинных ветвей.

Я потрясен

Я потрясен, когда кругом Гудят леса, грохочет гром

Хронос

Я тоскую и беспечен, Жизнь бесстрастная томит,

Новая любовь — новая жизнь

Сердце, сердце, что такое? Что смутило жизнь твою?

Вакханка

Под тенью сладостной полуденного сада, В широколиственном венке из винограда

Весенний дождь

Еще светло перед окном, В разрывы облак солнце блещет,

Ура, наш архангел отвинчен

Ура, наш архангел отвинчен, Уж, раненый, в вате лежит;

Между счастием вечным твоим и моим

Между счастием вечным твоим и моим Бесконечное, друг мой, пространство.

В полуночной тиши бессонницы моей

В полуночной тиши бессонницы моей Встают пред напряженным взором

Серенада (Плывет луна по высоте)

Плывет луна по высоте, Смахнув с чела туман ревнивый,

Хоть потолстеть мой дух алкает

Хоть потолстеть мой дух алкает, Хоть страх берет свихнуть потом,

Над морем спит косматый бор

Ich singe wie ein Vogel sight, Der in den Zweigen wohuet

Не говори, мой друг

Не говори, мой друг: «Она меня забудет, Изменчив времени всемощного полет;

На балконе золоченом

На балконе золоченом Ряд цветов кругом перил, —

Будь, феокрит, о прелестнейший, мной упомянут с хвалою (Из Мерике)

Будь, Феокрит, о прелестнейший, мной упомянут с хвалою. Нежен ты прежде всего, но и торжествен вполне.

Сошло дыханье свыше

Сошло дыханье свыше, И я слова распознаю:

Графине А.А. Олсуфьевой при получении от нее гиацинтов (В смущеньи ум, не свяжешь взглядом)

В смущеньи ум, не свяжешь взглядом, И нем язык:

Когда опять по камням заиграет

Когда опять по камням заиграет Алмазами сверкающий ручей

Полуразрушенный, полужилец могилы

Полуразрушенный, полужилец могилы, О таинствах любви зачем ты нам поешь?

Полонскому (Спасибо! Лирой вдохновенной)

Спасибо! Лирой вдохновенной Ты мне опять напомнил дни,

Не отнеси к холодному бесстрастью

Не отнеси к холодному бесстрастью, Что на тебя безмолвно я гляжу;

К фотографической карточке (m-lle viardot)

Послушный снимок с идеала, Как ты воздушен, свеж и мил!

Уж если всё от века решено

Уж если всё от века решено, — Так что ж мне делать?

Ответ Тургеневу

Поэт! ты хочешь знать, за что такой любовью Мы любим родину с тобой?

Е.С. Хомутовой при получении от нее пышного букета цветной капусты

Соизмеряя дар с приветом, Дерзаю высказать в ответ,

Лозы мои за окном разрослись живописно и даже

Лозы мои за окном разрослись живописно и даже Свет отнимают. Смотри, вот половина окна

На лодке

Ты скажешь, брося взор по голубой равнине: «И небо, и вода».

Когда читала ты мучительные строки

Когда читала ты мучительные строки, Где сердца звучный пыл сиянье льет кругом

Графу Л.Н. Толстому (Всё стремлюсь к тебе мечтою)

Всё стремлюсь к тебе мечтою. Мучусь, не узнав:

Ежели осень наносит

Ежели осень наносит Злые морозы, — не сетуй ты:

Так, он безумствует, то бред воображенья

Так, он безумствует; то бред воображенья. Я вижу: верный пес у ног твоих лежит, —

На смерть мити Боткина

Тебя любили мы за резвость молодую, За нежность милых слов…

Осенняя роза

Осыпал лес свои вершины, Сад обнажил свое чело,

Трубят голубые гусары

Трубят голубые гусары, Верхом из ворот выходя,

Многим богам в тишине я фимиам воскуряю

Многим богам в тишине я фимиам воскуряю, В помощь нередко с мольбой многих героев зову;

Quasi una fantasia (Сновиденье)

Сновиденье, Пробужденье,

Бертран де Борн (Из Уланда)

На утесе том дымится Аутафорт, сложен во прах,

Утро в степи

Заря восточный свой алтарь Зажгла прозрачными огнями,

На смерть Бражникова

Взвод, вперед, справа по три, не плачь! Марш могильный играй, штаб-трубач!

На бракосочетание Е.Д. и К.Г. Дункер (В часы забав, во дни пиров)

В часы забав, во дни пиров, Пред божеством благоговея,

К нашим ослам

Нам повторяли все в речах картинных: «Вам суждено бездетность перенесть,

Непогода, осень, куришь

Непогода — осень — куришь, Куришь — все как будто мало.

Я не ропщу, пусть сердце и в огне

Я не ропщу, пусть сердце и в огне; Навек погибшая, роптать — не мне;

Пароход

Злой дельфин, ты просишь ходу, Ноздри пышут, пар валит,

Москва (из Кернера)

Как высоки церквей златые главы, Как царственно дворцы твои сияют!

Чем тоске, и не знаю, помочь

Чем тоске, и не знаю, помочь; Грудь прохлады свежительной ищет,

В степной глуши, над влагой молчаливой

В степной глуши, над влагой молчаливой, Где круглые раскинулись листы,

С гнезд замахали крикливые цапли

С гнезд замахали крикливые цапли, С листьев скатились последние капли,

Книгу мудрую берешь ты

Книгу мудрую берешь ты, — Свой бокал берет Гафиз;

Слеза слезу с ланиты жаркой гонит

Слеза слезу с ланиты жаркой гонит, Мечта мечту теснит из сердца вон;

Е.С. Хомутовой приславшей мне цветы (Цветы и песни с давних лет)

Цветы и песни с давних лет В благоухающем союзе;

Сильфы

Ночную фиалку лобзает зефир, И сладостно цвет задышал,

Как эта ночь, ты радостно-светла

Как эта ночь, ты радостно-светла, Подобно ей, к мечтам ты призываешь

Узник

Густая крапива Шумит под окном,

Кенкеты, и мрамор, и бронза

Кенкеты, и мрамор, и бронза, И глазки и щечки в огне…

Спи, еще зарею холодно и рано

Спи — еще зарею Холодно и рано;

Ее не знает свет, она еще ребенок

Ее не знает свет, — она еще ребенок; Но очерк головы у ней так чист и тонок,

Кусок мрамора

Тщетно блуждает мой взор, измеряя твой мрамор начатый, Тщетно пытливая мысль хочет загадку решить:

Угасшим звездам

Долго ль впивать мне мерцание ваше, Синего неба пытливые очи?

Стихом моим незвучным и упорным

Стихом моим незвучным и упорным Напрасно я высказывать хочу

Что за звук в полумраке вечернем

Что за звук в полумраке вечернем? Бог весть,- То кулик простонал или сыч.

О, для тебя я сделаюсь поэтом

О, для тебя я сделаюсь поэтом! Готов писать и прозой и стихами,

К сикстинской мадонне

Вот сын ее, — он — тайна Иеговы — Лелеем девы чистыми руками.

Зевс

Шум и гам, — хохочут девы, В медь колотят музыканты,

Не глумись над чертом, смертный

Не глумись над чертом, смертный, Краток жизни путь у нас,

Сонет (Офелии) (С тех пор, как бог в тебе осуществил)

С тех пор, как бог в тебе осуществил Передо мной создание поэта,

Королеве Эллинов Ольге Константиновне (при получении ее портрета)

Звезда сияла на востоке, И из степных далеких стран

Месяц и роза

ОН Встал я рано над горой,

Звезды

Отчего все звезды стали Неподвижною чредой

Не отходи от меня

Не отходи от меня, Друг мой, останься со мной!

Недвижные очи, безумные очи

Недвижные очи, безумные очи, Зачем вы средь дня и в часы полуночи

Долго снились мне вопли рыданий твоих

Долго снились мне вопли рыданий твоих,- То был голос обиды, бессилия плач;

Телемак у Каллипсы

Солнце низко. Легкой мглою Вечер долы напояет.

На Днепре в половодье (А.Я. П-вой)

Светало. Ветер гнул упругое стекло Днепра, еще в волнах не пробуждая звука.

Памяти Д.Л. Крюкова

Когда светильником пред нашими очами Ко храму римских муз ты озарял ступень

Жди ясного на завтра дня

Жди ясного на завтра дня. Стрижи мелькают и звенят.

Грозные тени ночей

Грозные тени ночей, Ужасы волн и смерчей, —

При свете лампады над черным сукном

При свете лампады над черным сукном Монах седовласый сидит

Другу

Когда в груди твоей страданье, Проснувшись, к сердцу подойдет

Графу Л.Н. Толстому при появлении романа «Война и мир» (Была пора — своей игрою)

Была пора — своей игрою, Своею ризою стальною

Ты отстрадала, я еще страдаю

Ты отстрадала, я еще страдаю, Сомнением мне суждено дышать,

Подражание XVI идиллии Биона (из Шенье)

Прекрасная звезда Венеры светлоокой! Пока свое чело за рощею далекой

Твои пылают щечки

Твои пылают щечки Румянцем вешних роз,

Полно спать: тебе две розы

Полно спать: тебе две розы Я принес с рассветом дня.

Что за ночь! Прозрачный воздух скован

Что за ночь! Прозрачный воздух скован; Над землей клубится аромат.

Ночь тиха. По тверди зыбкой

Ночь тиха. По тверди зыбкой Звезды южные дрожат;

Чудная картина

Чудная картина, Как ты мне родна:

Наш шеф — владыка всенародный

Наш шеф — владыка всенародный, И наша гордость всем ясна.

П.П. Боткину (Христос воскресе! — клик весенний)

«Христос воскресе!» — клик весенний. Кому ж послать его в стихах,

Когда петух

Когда петух, Ударив три раза

На пятидесятилетие музы 29 января 1889 года (На утре дней всё ярче и чудесней)

На утре дней всё ярче и чудесней Мечты и сны в груди моей росли,

Как трудно повторять живую красоту

Как трудно повторять живую красоту Твоих воздушных очертаний;

Облаком волнистым пыль встаёт вдали

Облаком волнистым Пыль встаёт вдали;

А.Л. Бржевской (Опять весна! Опять дрожат листы)

Опять весна! опять дрожат листы С концов берез и на макушке ивы.

Смотреть на вас и странно мне и больно

Смотреть на вас и странно мне и больно: Жаль ваших взоров, ножек, ручек, плечек.

Лихорадка

«Няня, что-то всё не сладко! Дай-ка сахар мне да ром.

В альбом в первый день Пасхи

Победа! Безоружна злоба. Весна! Христос встает из гроба,

Видение

Не ночью, не лживо Во сне пролетело виденье:

Я плакал во сне; мне приснилось

Я плакал во сне; мне приснилось, Что друг мой во гробе лежит, —

Заревая вьюга

Заревая вьюга Всё позамела,

Куда ни взгляну я, встречаю везде неудачу

Напрасно! Куда ни взгляну я, встречаю везде неудачу,

В темноте, на треножнике ярком

В темноте, на треножнике ярком Мать варила черешни вдали…

Вчера, увенчана душистыми цветами

Вчера, увенчана душистыми цветами, Смотрела долго ты в зеркальное окно

Предав себя судьбам на произвол

Предав себя судьбам на произвол, Моя душа жила голубкой мирной;

Не будь, о богослов, так строг

Не будь, о богослов, так строг! Не дуйся, моралист, на всех!

Беда с негромкими чинами

Беда с негромкими чинами, Коль речь заходит о кресте:

Шиллеру (Орел могучих, светлых песен)

Орел могучих, светлых песен! С зарей открыл твой вещий взор,

Как на черте полночной дали

Как на черте полночной дали Тот огонек,

Как ангел неба безмятежный

Как ангел неба безмятежный, В сияньи тихого огня

Роями поднялись крылатые мечты

Роями поднялись крылатые мечты В весне кругом себя искать душистой пищи,

Я знал, что нам близкое горе грозило

Я знал, что нам близкое горе грозило, Но я не боялся при ней ничего, —

Трепетный факел с вечерним мерцанием

Великому князю Константину Константиновичу на третьем выпуске «Вечерних огней» Трепетный факел с вечерним мерцанием,

Я люблю его жарко: он тигром в бою

Я люблю его жарко: он тигром в бою Нападает на хищных врагов;

А.Л. Бржевской (Далекий друг, пойми мои рыданья)

Далекий друг, пойми мои рыданья, Ты мне прости болезненный мой крик.

Последняя песня (из Беранже)

О Франция, мой час настал, я умираю, Возлюбленная мать, прощай! Покину свет, —

Если ты меня разлюбишь (из Рюккерта)

Если ты меня разлюбишь, Не могу я разлюбить;

Горы (ода)

Стою у каменной стремнины, Мне этот воздух незнаком,

Арабеск

Черную урчу с прахом поэта Плющ обогнул;

Я ждал. Невестою-царицей

Я ждал. Невестою-царицей Опять на землю ты сошла.

Памяти Н.Я. Данилевского

Если жить суждено и на свет не родиться нельзя, Как завидна, о странник почивший, твоя мне стезя! —

Хандра

1 Когда на серый, мутный небосклон

Ребенку

Я слышу звон твоих речей, Куда резвиться ни беги ты.

После бури

Пронеслась гроза седая, Разлетевшись по лазури.

Тоска по невозвратном

Опять в душе минувшая тревога, Вновь сердце просится в неведомую даль,

Дозор (из Мицкевича)

От садового входа впопыхах воевода В дом вбежал, — еле дух переводит;

Чуждые огласки

Чуждые огласки, Слышу речи ласки,

Какая холодная осень

Какая холодная осень! Надень свою шаль и капот;

Тяжело в ночной тиши

Тяжело в ночной тиши Выносить тоску души

К.Ф. Ревелиоти (Свиданье наше предвкушая)

Свиданье наше предвкушая И лет почтенности скорбя,

Боги Греции

Как еще вы правили вселенной И забав на легких помочах

Когда б в полете скоротечном

Когда б в полете скоротечном Того, что призывает жить,

Не ворчи, мой кот-мурлыка

Не ворчи, мой кот-мурлыка, В неподвижном полусне:

Замок Рауфенбах

1 На гранит ступает твердо

Нетленностью божественной одеты

Нетленностью божественной одеты, Украсившие свет,

Мите Боткину (Митя крошка)

Митя крошка, Понемножку

Ночью как-то вольнее дышать мне

Ночью как-то вольнее дышать мне, Как-то просторней…

Теснее и ближе сюда

Теснее и ближе сюда! Раскрой ненаглядное око!

Где север — я знаю

Где север — я знаю! Отрадному предан недугу,

Невозвратное

Друг, о чем ты всё тоскуешь? Нет улыбки на устах,

Графине Н.М. Сологуб (Вам песнь моя. В степи мирской)

Вам песнь моя. В степи мирской, Среди толпы бесцветно-бледной,

Смотрю, завидуя немножко

Смотрю, завидуя немножко, На ваш альбом прекрасный я:

Тургеневу (Из мачт и паруса — как честно он служил)

Из мачт и паруса — как честно он служил Искусному пловцу под ведром и грозою! —

Вечный хмель мне не отрада

Вечный хмель мне не отрада — Не ему моя любовь,

Утешение

Вспорхнул твой ветреник, уж нет его с тобою! Уже, склонясь к тебе, дрожащею рукою

М.Н. Лонгинову (Я был у Кача и Орбека)

Я был у Кача и Орбека, Молил, просил;

Рыбка

Тепло на солнышке. Весна Берет свои права;

Слышишь ли ты, как шумит вверху угловатое стадо

Слышишь ли ты, как шумит вверху угловатое стадо? С криком летят через дом к теплым полям журавли,

Фантазия

Мы одни; из сада в стекла окон Светит месяц… тусклы наши свечи;

Больной

Его томил недуг. Тяжелый зной печей, Казалось, каждый вздох оспаривал у груди.

Легенда

Вдоль по берегу полями Едет сын княжой;

Растут, растут причудливые тени

Растут, растут причудливые тени, В одну сливаясь тень…

Н.А. Офросимовой при посылки двух пуговок (Вас нет — и плакать я готов)

Вас нет — и плакать я готов, И ангел мой без вас вздыхает.

К красавцу

Природы баловень, как счастлив ты судьбой! Всем нравятся твой рост, и гордый облик твой,

Во сне я милую видел

Во сне я милую видел: Во взоре забота, испуг.

Есть ночи зимней блеск и сила

Есть ночи зимней блеск и сила, Есть непорочная краса,

Теплым ветром потянуло

Теплым ветром потянуло, Смолк далекий гул,

Оброчник

Хоругвь священную подъяв своей десной, Иду — и тронулась за мной толпа живая,

Георгины

Вчера — уж солнце рдело низко — Средь георгин я шел твоих,

Прости — и всё забудь в безоблачный ты час

Прости — и всё забудь в безоблачный ты час, Как месяц молодой на высоте лазури;

Тучка

Тучка-челн, небес волною Обданная паром,

Подражание восточным стихотворцам

Вселенной целой потеряв владенье, Ты не крушись о том: оно ничто.

Мы с тобой не просим чуда

Мы с тобой не просим чуда: Только истинное чудно;

Ты помнишь, что было тогда

Ты помнишь, что было тогда, Как всюду ручьи бушевали

Роящимся мечтам лететь дав волю

Роящимся мечтам лететь дав волю К твоим стопам,

Удавленник

Ужин сняли. Слава богу, Что собрались как-нибудь.

Да, ты несчастна — и мой гнев угас

Да, ты несчастна — и мой гнев угас. Мой друг, обоим нам судьба — страдать.

Зной

Что за зной! Даже тут, под ветвями, Тень слаба и открыто кругом.

Я.П. Полонскому (В минувшем жизнь твоя богата)

В минувшем жизнь твоя богата, Звенел залог бесценный в нем:

К юноше

Друзья, как он хорош за чашею вина! Как молодой души неопытность видна!

С бородою седою верховный я жрец

С бородою седою верховный я жрец, На тебя возложу я душистый венец,

Ночь весенней негой дышит

Ночь весенней негой дышит, Ветер взморья не колышет,

На юбилей А.Н. Майкова (Как привлечь к себе вниманье)

Как привлечь к себе вниманье, В этот миг прервав молчанье,

Следить твои шаги, молиться и любить

Следить твои шаги, молиться и любить — Не прихоть у меня и не порыв случайный:

Кукушка

Пышные гнутся макушки, Млея в весеннем соку;

Добро и зло

Два мира властвуют от века, Два равноправных бытия:

Когда Божественный бежал людских речей

Когда Божественный бежал людских речей И празднословной их гордыни,

Доволен я на дне моей души

Доволен я на дне моей души, Чуждаясь мысли дерзкой и преступной;

На озере

И силу в грудь, и свежесть в кровь Дыханьем вольным лью.

Неотразимый образ

В уединении забудусь ли порою, Ресницы ли мечта смежает мне, как сон, —

О.М. Соловьевой (Рассеянной, неверною рукою)

Рассеянной, неверною рукою Я собирал поэзии цветы,

Эпиграмма (Он в идее вечно жаден)

Он в идее вечно жаден, А в конкрете он свиреп,

Сабина

Над миром царствовал Нерон, И шумный двор его шептался,

А.А. Тимирязеву (Всё дождь и дождь, и солнце лик свой прячет)

Всё дождь и дождь, и солнце лик свой прячет, А хлеб насущный наш гниет в снопах.

О, как волнуюся я мыслию больною

О, как волнуюся я мыслию больною, Что в миг, когда закат так девственно хорош,

Завтра — я не различаю

Завтра — я не различаю; Жизнь — запутанность и сложность!

Возвестил народу

Возвестил народу Уж с горы Афонской

Полуночные образы реют

Полуночные образы реют, Блещут искрами ярко впотьмах,

Майская ночь

Отсталых туч над нами пролетает Последняя толпа.

К молодому дубу

Вчера земле доверил я Твой корень преданной рукою,

Автору стихов Безымянному критику

(М. Дмитриеву, который поместил их в «Москвитянине») Как тебе достало духу

Знакомке с юга

На север грустный с пламенного юга, Прекрасных дней прекрасная подруга,

Венеция ночью

Лунный свет сверкает ярко, Осыпая мрамор плит;

Весенние мысли

Снова птицы летят издалёка К берегам, расторгающим лед,

Комета

«Дедушка, это звезда не такая, Знаю свою я звезду:

В страданьи блаженства стою пред тобою

В страданьи блаженства стою пред тобою, И смотрит мне в очи душа молодая.

Странное чувство какое-то в несколько дней овладело

Странное чувство какое-то в несколько дней овладело Телом моим и душой, целым моим существом:

Я.П. Полонскому при посылке третьего выпуска вечерних огней

Певец мой дорогой, поэт мой знаменитый, Позволь, обняв, тебя по-прежнему любить:

В вечер такой золотистый и ясный

В вечер такой золотистый и ясный, В этом дыханье весны всепобедной

Графине Н.М. Сологуб (О Береника! Сердцем чую)

О Береника! Сердцем чую Заочный блеск и власть красы,

На зеленых уступах лесов

На зеленых уступах лесов Неизменной своей белизной

Погляди мне в глаза хоть на миг

Погляди мне в глаза хоть на миг, Не таись, будь душой откровенней:

Моего тот безумства желал, кто смежал

Моего тот безумства желал, кто смежал Этой розы завои, и блестки, и росы;

С какой мы робостью любви

Еще акация одна С цветами ветви опускала

Как луна, светя во мраке

Как луна, светя во мраке, Прорезает пар густой,

Пуская в свет мои мечты

Пуская в свет мои мечты, Я предаюсь надежде сладкой,

Эпиталама графу Л.Н. Толстому (Кометой огненно-эфирной)

Кометой огненно-эфирной В пучине солнечных семей,

Гренадеры

Во Францию два гренадера пошли, — В России в плену они были;

Первый ландыш

О первый ландыш! Из-под снега Ты просишь солнечных лучей;

И в сердце чувствую такой прилив любви

Какое счастие: и ночь, и мы одни! Река — как зеркало и вся блестит звездами;

Спор

Где нимфа резвая, покинув горный ток, Вплетает гиацинт в свой розовый венок,

Ещё весны душистой

Еще весны душистой нега К нам не успела низойти,

О, этот сельский день и блеск его красивый

О, этот сельский день и блеск его красивый В безмолвии я чту.

Графине С.А. Толстой

Где средь иного поколенья Нам мир так пуст,

Греция