И вы поверить мне могли, Как простодушная Аньеса? В каком романе вы нашли, Чтоб умер от любви повеса? Послушайте: вам тридцать лет, Да, тридцать лет — не многим боле. Мне за двадцать; я видел свет, Кружился долго в нем на воле; Уж клятвы, слезы мне смешны; Проказы утомить успели; Вам также с вашей стороны Измены, верно, надоели; Остепенясь, мы охладели, Некстати нам учиться вновь. Мы знаем: вечная любовь Живет едва ли три недели. С начала были мы друзья, Но скука, случай, муж ревнивый… Безумным притворился я, И притворились вы стыдливой, Мы поклялись… потом… увы! Потом забыли клятву нашу; Клеона полюбили вы, А я наперсницу Наташу. Мы разошлись; до этих пор Все хорошо, благопристойно, Могли б мы жить без дальних ссор Опять и дружно и спокойно; Но нет! сегодня поутру Вы вдруг в трагическом жару Седую воскресили древность — Вы проповедуете вновь Покойных рыцарей любовь, Учтивый жар, и грусть, и ревность. Помилуйте — нет, право нет. Я не дитя, хоть и поэт. Когда мы клонимся к закату, Оставим юный пыл страстей — Вы старшей дочери своей, Я своему меньшому брату: Им можно с жизнию шалить И слезы впредь себе готовить; Еще пристало им любить, А нам уже пора злословить.