Костер, что где-нибудь в лесу, Ночуя, путник палит,— И тот повысушит росу, Траву вокруг обвялит. Пожар начнет с одной беды, Но только в силу вступит — Он через улицу сады Соседние погубит. А этот жар — он землю жег, Броню стальную плавил, Он за сто верст касался щек И брови кучерявил. Он с ветром несся на восток, Сжигая мох на крышах, И сизой пылью вдоль дорог Лежал на травах рыжих. И от столба и до столба, Страду опережая, Он на корню губил хлеба Большого урожая… И кто в тот год с войсками шел, Тому забыть едва ли Тоску и муку наших сел, Что по пути лежали. И кто из пламени бежал В те месяцы лихие, Тот думать мог, что этот жар Смертелен для России. И с болью думать мог в пути, Тех, что прошли, сменяя: — Земля отцовская, прости, Страдалица родная… И не одна уже судьба Была войны короче. И шла великая борьба Уже как день рабочий. И долг борьбы — за словом — власть Внушала карой строгой. И воин, потерявший часть, Искал ее с тревогой… И ты была в огне жива, В войне права, Россия. И силу вдруг нашла Москва Ответить страшной силе. Москва, Москва, твой горький год, Твой первый гордый рапорт, С тех пор и ныне нас ведет Твой клич: — Вперед на запад! Пусть с новым летом вновь тот жар Дохнул, неимоверный, И новый страшен был удар,— Он был уже не первый. Ты, Волга, русская река, Легла врагу преградой. Восходит заревом в века Победа Сталинграда. Пусть с третьим летом новый жар Дохнул — его с восхода С привычной твердостью встречал Солдатский взгляд народа. Он мощь свою в борьбе обрел, Жестокой и кровавой, Солдат-народ. И вот Орел — Начало новой славы. Иная шествует пора, Рванулась наша сила И не споткнулась у Днепра, На берег тот вступила. И кто теперь с войсками шел, Тому забыть едва ли И скорбь и радость наших сел, Что по пути лежали. Да, много горя, много слез — Еще их срок не минул. Не каждой матери пришлось Обнять родного сына. Но праздник свят и величав. В огне полки сменяя, Огонь врага огнем поправ, Идет страна родная. Ее святой, великий труд, Ее немые муки Прославят и превознесут Благоговейно внуки. И скажут, честь воздав сполна, Дивясь ушедшей были: Какие были времена! Какие люди были!