Не давали покоя они петуху, Ловят по двору, бегают, слышу, И загнали куда-то его под стреху. И стреляли в беднягу сквозь крышу. Но, как видно, и он не дурак был, петух, Помирать-то живому не сладко. Под стрехой, где сидел, затаил себе дух И подслушивал — что тут — украдкой. И как только учуял, что наша взяла, Встрепенулся, под стать человеку, И на крышу вскочил, как ударит в крыла: — Кука-реку! Ура! Кукареку!