Мы — кочевые, мы — кочевые, мы, очевидно, сегодня чудом переночуем, а там — увидим! Квартиры наши конспиративны, как в спиритизме, чужие стены гудят как храмы, чужие драмы, со стен пожаром холсты и схимники… а ну пошарим — что в холодильнике? Не нас заждался на кухне газ, и к телефонам зовут не нас, наиродное среди чужого, и как ожоги, чьи поцелуи горят во тьме, еще не выветрившиеся вполне? Милая, милая, что с тобой? Мы эмигрировали в край чужой, ну что за город, глухой как чушки, где прячут чувства? Позорно пузо растить чинуше — но почему же, когда мы рядом, когда нам здорово — что ж тут позорного? Опасно с кафедр нести напраслину — что ж в нас опасного? не мы опасны, а вы лабазны, людье, которым любовь опасна! Опротивели, конспиративные!.. Поджечь обои? вспороть картины? об стены треснуть сервиз, съезжая?.. «Не трожь тарелку — она чужая».