Андре́й Андре́евич Вознесе́нский (12 мая 1933[1][2][…], Москва[1] — 1 июня 2010[2][3][…], Переделкино, Московская область[4]) — советский и российский поэт, публицист, художник и архитектор, лауреат Государственной премии СССР (1978) и премии Правительства РФ (2010, посмертно). Один из известнейших поэтов середины XX века, т. н. шестидесятников. Также известен как поэт-песенник.
207
Стихотворений
77
Лет жизни
Стихотворения
Нам, как аппендицит
Нам, как аппендицит,
поудаляли стыд.
Реквием
Возложите на море венки.
Есть такой человечий обычай —
Хобби света
Я сплю на чужих кроватях,
сижу на чужих стульях,
Боль
Вижу скудный лес
возле Болшева…
Оправдываться, не обязательно
Оправдываться — не обязательно.
Не дуйся, мы не пара обезьян.
На озере
Прибегала в мой быт холостой,
задувала свечу, как служанка.
Взгляд Твой полон любовью
Взгляд Твой полон любовью,
чувства прочие победя.
Вальс
Далеко-далеко,
где Шарло де Лакло
Надпись на шестом томе
Добавок-том назвал я впопыхах
«Пять с плюсом».
Ночь
Выйдешь —
дивно!..
На берегу
В лучах заката меж морского скарба,
раздавленного кем-то, на спине
Из Ташкентского репортажа
Помогите Ташкенту!
Озверевшим штакетником
Стриптиз
В ревю танцовщица раздевается, дуря…
Реву?..
Романс
Запомни этот миг. И молодой шиповник.
И на Твоем плече прививку от него.
Прощание с Политехническим
В Политехнический!
В Политехнический!
Песня вечерняя
Ты молилась ли на ночь, береза?
Вы молились ли на ночь,
Сложи атлас, школярка шалая
Сложи атлас, школярка шалая,-
мне шутить с тобою легко,-
Замерли
Заведи мне ладони за плечи,
обойми,
Сага (Я тебя никогда не забуду)
Ты меня на рассвете разбудишь,
проводить необутая выйдешь.
Я тебя очень
Я тебя очень… Мы фразу не кончим.
Губы наощупь. Ты меня очень…
Сонет-экспромт
Измучила нас музыка канистр.
Лишь в ванной обнажаем свою искренность.
Устраивали Ватерлоо
Устраивали Ватерлоо.
Считали: Наполеон
Одной
Бежишь не от меня —
от себя ты бежишь.
Мотогонки по вертикальной стене
Заворачивая, манежа,
Свищет женщина по манежу!
Бьет женщина
В чьем ресторане, в чьей стране — не вспомнишь,
но в полночь
Флорентийские факелы
Ко мне является Флоренция,
фосфоресцируя домами,
Есть русская интеллигенция
Есть русская интеллигенция.
Вы думали — нет? Есть.
Живите не в пространстве, а во времени
Живите не в пространстве, а во времени,
минутные деревья вам доверены,
Северная магнолия
Не помню — Рим или Монголия?
Века замедлились,
Вальс при свечах
Любите при свечах,
танцуйте до гудка,
Реквием оптимистический 1970-го года
За упокой
Высоцкого Владимира
Я писал Треугольную грушу
Стасу Намину
Я писал Треугольную грушу,
Осень
Утиных крыльев переплеск.
И на тропинках заповедных
Олимп белеет
Олимп белеет.
Время сбрендило.
В миг отлива микроскопично
В миг отлива микроскопично
перед чистым моим Четвергом
Вы застали меня живым
Вы застали меня живым —
не на свалке, не на пьедестале.
Мама, кто там вверху, голенастенький…
— Мама, кто там вверху, голенастенький —
руки в стороны — и парит?
Грузинские базары
Долой Рафаэля!
Да здравствует Рубенс!
Был бы я крестным ходом
Был бы я крестным ходом,
Я от каждого храма
Антимиры
Живет у нас сосед Букашкин,
в кальсонах цвета промокашки.
Бьют женщину
Бьют женщину. Блестит белок.
В машине темень и жара.
Ты чувствуешь, как расправляется
Ты чувствуешь, как расправляется
лицо, уставшее от fucking?
Пожар в Архитектурном институте
Пожар в Архитектурном!
По залам, чертежам,
Мордеем, друг, Подруги молодеют
Мордеем, друг. Подруги молодеют.
Не горячитесь.
Не отрекусь
Не отрекусь
от каждой строчки прошлой —
Облака
Улети моя боль, утеки!
А пока
Сирень
Сирень похожа на Париж,
горящий осами окошек.
В воротничке я, как рассыльный
В воротничке я — как рассыльный
в кругу кривляк.
Баллада-диссертация (1963)
Нос растет в течение всей жизни
(Из научных источников)
Песня шута
Оставьте меня одного,
оставьте,
Художник и модель
Ты кричишь, что я твой изувер,
и, от ненависти хорошея,
Стихи не пишутся, случаются
Стихи не пишутся — случаются,
как чувства или же закат.
Ты поставила лучшие годы
Ты поставила лучшие годы,
я — талант.
Двое
Если вдруг ненастьем замело
под Бореем —
Лень
Благословенна лень, томительнейший плен,
когда проснуться лень и сну отдаться лень.
Ода сплетникам
Я сплавлю скважины замочные.
Клевещущему — исполать.
Ностальгия по настоящему
Я не знаю, как остальные,
но я чувствую жесточайшую
На плотах
Нас несет Енисей.
Как плоты над огромной и черной водой.
Я семья
Я — семья
Во мне как в спектре живут семь «я»,
Итальянский гараж
Пол — мозаика
как карась.
Можно и не быть поэтом
Можно и не быть поэтом
Но нельзя терпеть, пойми,
Эскиз поэмы
I
22-го бросилась женщина из застрявшего лифта,
Постскриптум
Двадцатилетнюю несут —
наверно, в Рай?
Лобная баллада
Их величеством поразвлечься
прет народ от Коломн и Клязьм.
Тишины
Тишины хочу, тишины…
Нервы, что ли, обожжены?
Явление 25-го кадра
МаЯКОВский.
РаДИОРынок.
Муза
Все мы Неба узники.
Кто-то в нас играет?
Сон
Мы снова встретились,
и нас везла машина грузовая.
Поглядишь, как несметно
Поглядишь, как несметно
разрастается зло —
Часы сыча
Мне незнакомец на границе
вручил, похожий на врача,
Гойя
Я — Гойя!
Глазницы воронок мне выклевал ворог,
Париж без рифм
Париж скребут. Париж парадят.
Бьют пескоструйным аппаратом,
В человеческом организме
В человеческом организме
девяносто процентов воды,
Пролог
Пес твой, Эпоха, я вою у сонного ЦУМа —
чую Кучума!
Авось (Вступление)
«Авось» называется наша шхуна.
Луна на волне, как сухой овес.
Теряю свою независимость
Теряю свою независимость,
поступки мои, верней, видимость
Нью-Йоркская птица
На окно ко мне садится
в лунных вензелях
Памятник
Я — памятник отцу, Андрею Николаевичу.
Юдоль его отмщу.
Ши-ша
I
Не на саксе в элегантном ресторане,
Повесть
Он вышел в сад. Смеркался час.
Усадьба в сумраке белела,
Негу заоконную на себя наденьте
Негу заоконную на себя наденьте.
Мы — воры в законе. Dolce far niente.
Лонжюмо
Авиавступление
Посвящается слушателям школы Ленина в Лонжюмо
Поют негры
Мы —
тамтамы гомеричные с глазами горемычными,
Заповедь
Вечером, ночью, днем и с утра
благодарю, что не умер вчера.
На суде, в раю или в аду
На суде, в раю или в аду
скажет он, когда придут истцы:
Бульвар в Лозанне
Шёл в гору от цветочного ларька,
вдруг машинально повернул налево.
Монолог битника
Бегите — в себя, на Гаити, в костелы, в клозеты, в Египты —
Бегите!
Знай свое место, красивая рвань
Знай свое место, красивая рвань,
хиппи протеста!
Муравей
Он приплыл со мной с того берега,
заблудившись в лодке моей.
37-й
Тройка. Семерка. Русь.
Год 37-й.
Увы
“Разговор с фининспектором о поэзии”.
Фабзайцы и
Классика
Бровь нахмурится над спецовкой.
Пальцы вечностью затекут.
Ф-ки
Ухаживали. Фаловали.
Тебе, едва глаза протру,
Автопортрет
Он тощ, словно сучья. Небрит и мордаст.
Под ним третьи сутки
Нас дурацкое счастье минует
Нас дурацкое счастье минует.
Нас минуют печаль и беда.
Монолог Мерлин Монро
Я Мерлин, Мерлин. Я героиня
самоубийства и героина.
Маяковский в Париже
Лили Брик на мосту лежит,
разутюженная машинами.
Осень Пастернака
Люби меня!…
Одна была — как
Былина о Мо
Словно гоголевский шнобель,
над страной летает Мобель.
Для души, северянки покорной
Для души, северянки покорной,
и не надобно лучшей из пищ.
Песня
Мой моряк, мой супруг незаконный!
Я умоляю тебя и кляну —
Футбольное
Левый крайний!
Самый тощий в душевой,
Плач по двум нерожденным поэмам
Аминь.
Убил я поэму. Убил, не родивши. К Харонам!
У озера
Живу невдалеке от озера.
Цвет осени ест глаза.
Нам продавшим
Нам,
продавшим
Туманная улица
Туманный пригород, как турман.
Как поплавки, милиционеры.
Кроны и корни
Несли не хоронить,
Несли короновать.
Убрать болтливого вождя
Убрать болтливого вождя
нельзя, не ждя.
Юбилей «Юноны и Авось»
Верим мы, что огорчительно,
в евро-доллары-рубли.
Надо решать с этими кадрами
Глаза претворяют социальные беды.
Запреты на уровне зампреда.
Чужеродное
Родные берега,
родные берега,
Осень в Сигулде
Свисаю с вагонной площадки,
прощайте,
Велосипеды
Лежат велосипеды
В лесу, в росе.
В дни неслыханно болевые
В дни неслыханно болевые
быть без сердца — мечта.
Зов озера
Памяти жертв фашизма
Певзнер 1903, Сергеев 1934,
Памяти Алексея Хвостенко
Пост-трупы звезд.
Отрубился Хвост.
Не забудь
Человек надел трусы,
майку синей полосы,
Похороны окурка
Обычай, не признанный Минобороной:
окурок хороним.
Автореквием
Памяти У.Б. Йейтса
Дай, Господи, ещё мне десять лет!
