Человек в чисто поле выходит, травку клевер зубами берет. У него ничего не выходит. Все выходит наоборот. И в работе опять не выходит. и в любви, как всегда, не везет. Что же он в чисто поле выходит, травку клевер зубами берет? Для чего он лицо поднимает, улыбается, в небо глядит? Что он видит там, что понимает и какая в нем дерзость гудит? Человече, тесно ль тебе в поле? Погоди, не спеши умереть. Но опять он до звона, до боли хочет в белое небо смотреть. Есть на это разгадка простая. Нас единой заботой свело. Человечеству сроду пристало делать дерзкое дело свое. В нем согласье беды и таланта и готовность опять и опять эти древние муки Тантала на большие плеча принимать. В металлическом блеске конструкций, в устремленном движенье винта жажда вечная — неба коснуться, эта тяжкая жажда видна. Посреди именин, новоселий нет удачи желанней, чем та не уставшая от невезений, воссиявшая правота.