В день празднества, в час майского дождя, в миг соловьиных просьб и повелений, когда давно уж выросло дитя, рожденное порой послевоенной, когда разросся в небе фейерверк, как взрыв сирени бел, лилов и розов, — вдруг поглядит в былое человек и взгляд его становится серьезен. Есть взгляд такой, такая тень чела — чем дальше смотришь, тем зрачок влажнее. То память о войне, величина раздумья и догадка — неужели я видела тот май, что превзошел иные маи и доныне прочен? Крик радости в уста, слезу в зрачок вписал его неимоверный почерк. На площади, чья древняя краса краснеет без изъяна и пробела, исторгнув думу, прянул в небеса вздох всей земли и всех людей — Победа!