Молчат потухшие вулканы, на дно их падает зола. Там отдыхают великаны после содеянного зла. Все холоднее их владенья, все тяжелее их плечам, но те же грешные виденья являются им по ночам. Им снится город обреченный, не знающий своей судьбы, базальт, в колонны обращенный и обрамляющий сады. Там девочки берут в охапки цветы, что расцвели давно, там знаки подают вакханки мужчинам, тянущим вино. Все разгораясь и глупея, там пир идет, там речь груба. О девочка моя, Помпея, дитя царевны и раба! В плену судьбы своей везучей о чем ты думала, о ком, когда так храбро о Везувий ты опиралась локотком? Заслушалась его рассказов, расширила зрачки свои, чтобы не вынести раскатов безудержной его любви. И он челом своим умнейшим тогда же, на исходе дня, припал к ногам твоим умершим и закричал: «Прости меня!»