Мы сидим, пехотные ребята. Позади — разрушенная хата. Медленно война уходит вспять. Старшина нам разрешает спать. И тогда (откуда — неизвестно, Или голод мой тому виной), Словно одинокая невеста, Выросла она передо мной. Я киваю головой соседям: На сто ртов одна морковь — пустяк… Спим мы или бредим? Спим иль бредим? Веточки ли в пламени хрустят? …Кровь густая капает из свеклы, Лук срывает бренный свой наряд, Десять пальцев, словно десять свёкров, Над одной морковинкой стоят… Впрочем, ничего мы не варили, Свекла не алела, лук не пах. Мы морковь по-братски разделили, И она хрустела на зубах. Шла война, и кровь текла рекою. В грозной битве рота полегла. О природа, ты ж одной морковью Словно мать насытить нас смогла! И наверно, уцелела б рота, Если б в тот последний грозный час Ты одной любовью, о природа, Словно мать насытила бы нас!