Т.Чиладзе Кричат у моря петухи, бряцая крыльями над Крымом. Они кричат — и этим криком дач сотрясают потолки. Они велят шуметь и цвесть и всё для этой цели будят, они зовут к тому, что будет, благословляя то, что есть. Что есть, что будет у меня? Не знаю этого детально, но для меня одно не тайна в начале и на склоне дня. Среди неглавных мук и ласк ты — ласка главная и мука, моя измученная муза, с кругами темными у глаз. Любим ли я тобой? Любим, но как-то горько и печально. Ты смотришь на меня прощально, как будто стал совсем другим. Я изменяю, не любя, тебе с подобьями твоими. Твое приписываю имя так непохожим на тебя. Но, с болью видя эту ложь, без громких слез, без нареканий, коленки обхватив руками, меня, как девочка, ты ждешь. Как обратить твоё «прощай» в простое утреннее «здравствуй»? Будь не застенчивой, а властной, и требуй, а не вопрошай! Пускай измен моих не счесть, пускай меня с усмешкой судят, ты для меня и то, что будет, ты для меня и то, что есть! Кричат у моря петухи, велят вставать и одеваться. Они зовут не поддаваться, оставив трусам поддавки. Сигналы вечные вокруг. Они зовут ко взрыву сонности, будь это сонность нашей совести иль сонность разума и рук. Спасибо, жизнь, за страдный труд, за петухов твоих упрямых! Куда б себя я ни упрятал, они найдут меня, найдут! Благодарю тебя за сны, благодарю за пробужденья, за горькие предупрежденья, что были мне тобой даны. За столько всяческих грехов и все же — за твою безгрешность, за море, за его безбрежность, и еще раз — за петухов!