Евтушенко Евгений Александрович
1932 - 2017

Евтушенко Евгений Александрович

Евге́ний Алекса́ндрович Евтуше́нко (фамилия при рождении — Гангнус[1][2][3], 18 июля 1932[2] [по паспорту — 1933][4], Зима[3]; по другим данным — Нижнеудинск[5][6], Иркутская область; — 1 апреля 2017, Талса, Оклахома, США[7]) — русский советский и российский поэт. Получил известность также как прозаик, режиссёр, сценарист, публицист, чтец-оратор и актёр. Был номинирован на Нобелевскую премию по литературе (1963; по данным СМИ в 2010 году)[8][9].

393

Стихотворений

85

Лет жизни

Стихотворения

Я люблю тебя больше природы

Я люблю тебя больше природы, ибо ты, как природа сама.

Большая ты, Россия

Большая ты, Россия, и вширь и в глубину.

А снег идет

А снег идет, а снег идет, И все вокруг чего-то ждет…

Письмо в Париж

Нас не спасает крест одиночеств. Дух несвободы непобедим.

Гражданственность

Гражданственность — талант нелёгкий. Давайте делаться умней.

Не мучай волосы свои

Не мучай волосы свои. Дай им вести себя как хочется!

Хватит мелко самоутверждаться

Хватит мелко самоутверждаться — я уж, слава богу, не дитя.

Колизей

Колизей, я к тебе не пришел, как в музей.

Любовь по-португальски

Ночь, как раны, огни зализала. Смотрят звезды глазками тюрьмы,

Интернационал

В тенистом Тринидаде, кубинском городке,

К добру ты или к худу

К добру ты или к худу, решает время пусть.

Прорыв Боброва

Вихрастый, с носом чуть картошкой,- ему в деревне бы с гармошкой,

Идут белые снеги

Идут белые снеги, как по нитке скользя…

Мёд

Я расскажу вам быль про мёд. Пусть кой-кого она проймёт,

Продукты

Е. Винокурову Мы жили, помнится, в то лето

Раздвоение

На себя не совсем полагаюсь, потому что себя я пугаюсь,

Какое наступает отрезвленье

Какое наступает отрезвленье, как наша совесть к нам потом строга,

Сон

Взрывы, взрывы… Под зыбкой вишенкой я в траве лежу у плетня.

Гимн России

Будь, Россия, всегда Россией И не плачь, припав к другим на грудь.

Под кожей статуи Свободы

Отрывки из поэмы Это было в мексиканском городе Чигуагуа. В доме-музее Панчо Вильи протекала крыша.

Дальняя родственница

Поэма Есть родственницы дальние —

Марьина Роща

Марьина-шмарьина Роща. Улицы, словно овраги.

По Печоре

За ухой, до слез перченной, сочиненной в котелке,

Опоздание

Начинается что-то опасное:

Когда я думаю о Блоке

Когда я думаю о Блоке, когда тоскую по нему,

Дорога в дождь

Дорога в дождь — она не сладость. Дорога в дождь — она беда.

Как-то стыдно изящной словесности

Как-то стыдно изящной словесности, отрешенности на челе.

О публике

Я публика, публика,

Баллада о шефе жандармов

Я представляю страх и обалденье, когда попало в Третье отделенье

Граждане, послушайте меня

Я на пароходе «Фридрих Энгельс», ну а в голове — такая ересь,

Потеря

Потеряла Россия в России

На демонстрации

По улице, красиво убранной,

Я у рудничной чайной

Я у рудничной чайной, у косого плетня,

На мосту

Б.Левинсону Женщина с мужчиною одни

Есть пустота от смерти чувств

Есть пустота от смерти чувств и от потери горизонта,

Я что-то часто замечаю

Я что-то часто замечаю, к чьему-то, видно, торжеству,

Твоя душа

Неотразимая, ты зимним зимняя!

Окно выходит в белые деревья

Леониду Мартынову Окно выходит в белые деревья.

В погоне за дешевой популярностью

Мне скоро тридцать. Я герой пародий, статей, разоблачительных стихов.

Кончики волос

Было то свиданье над прудом кратким, убивающим надежду,

Римские цены

Рим напокажет и навертит, а сам останется незрим.

Я шатаюсь в толкучке столичной

Я шатаюсь в толкучке столичной над веселой апрельской водой,

Не надо

Не надо… Всё призрачно —

Женщина и море

Над морем — молнии.

Песня Сольвейг

Лежу, зажмурившись, в пустынном номере,

Деревенский

О чем поскрипывает шхуна? Не может быть, что ни о чём,

Самокрутки

В рыбацком домике, заложенные за перекошенный буфет,

Идол

Среди сосновых игол в завьюженном логу

Пролог (Я разный)

Я разный — я натруженный и праздный.

Лифтерше Маше под сорок

Лифтерше Маше под сорок. Грызет она грустно подсолнух,

Непрядва

Поэма 1

Что заставляет

Что заставляет крановщицу Верочку

Неуверенность

Самоуверенность блаженна, а неуверенность грешна.

Две любимых

Милая, не надо слов обидных, что ищу дешёвой суеты.

Считают, что живу я жизнью серой

Считают, что живу я жизнью серой —

Казанский университет

Поэма Задача состоит в том, чтобы учиться.

Дворец

Сказки, знаю нас — напрасно вы не молвитесь! Ведь недаром сон я помню до сих пор:

Когда придёт в Россию человек

Когда придёт в Россию человек, который бы не обманул России?

Ивановские ситцы

Поэма Государь Иван Васильевич Грозный

Смеялись люди за стеной

Смеялись люди за стеной, а я глядел на эту стену

В церкви Кошуэты

Не умещаясь в жестких догмах, передо мной вознесена

Кладбище китов

На кладбище китов на снеговом погосте

Уходят матери

Уходят наши матери от нас, уходят потихонечку,

Я разлюбил тебя

Я разлюбил тебя… Банальная развязка. Банальная, как жизнь, банальная, как смерть.

Я груши грыз, шатался, вольничал

Я груши грыз, шатался,

И в детях правды нет

И в детях правды нет… В них тоже есть притворство.

Из воды выходила женщина

Из воды выходила женщина, удивленно глазами кося.

Глухариный ток

Охота — это вовсе не охота, а что — я сам не знаю. Это что-то,

Между Лубянкой и Политехническим

Между Лубянкой и Политехническим стоял мой дом родной –

Я разные годы сближаю

Я разные годы сближаю, ворочаюсь, глаз не сомкну.

Парк

Разговорились люди нынче. От разговоров этих чад.

Взмах руки

Когда вы, из окна вагона высунувшись,

Неразделенная любовь

Любовь неразделенная страшна, но тем, кому весь мир лишь биржа, драка,

Одной знакомой

А собственно, кто ты такая, С какою такою судьбой,

Лишнее чудо

Все, ей-богу же, было бы проще и, наверно, добрей и мудрей,

Я только внешне, только внешне

Я только внешне, только внешне по этой пристани хожу

Экскаваторщик

А.Марчуку Ах, как работал экскаваторщик!

Так уходила Пьяф

И был Париж, был зал, и перед залом, на час искусство прыганьем поправ,

А что поют артисты джазовые

Э.Колмановскому А что поют артисты джазовые

Советы подлеца

Советы подлеца, услужливые демоны.

Бык

Я бык. Хотели бы вы, чтобы стал я громадой из шерсти и злобы?

На велосипеде

Я бужу на заре своего двухколесного друга.

Ошеломив меня, мальчишку

Ошеломив меня, мальчишку едва одиннадцати лет,

Размышления у чёрного хода

Зина Пряхина из Кокчетава, словно Муромец, в ГИТИС войдя,

Жизнь и смерть

Жизнь перед Смертью — как девочка перед женщиной.

Под невыплакавшейся ивой

Под невыплакавшейся ивой я задумался на берегу:

Сказка о русской игрушке

По разграбленным селам Шла орда на рысях

Так мала в этом веке пока что

Так мала в этом веке пока что человеческой жизни цена!..

Я комнату снимаю на Сущевской

Я комнату снимаю на Сущевской. Успел я одиночеством пресытиться,

Баллада о выпивке

В. Черных Мы сто белух уже забили,

Анна Первая

Анне Буниной Она вздыхала так:

Монолог битников

Двадцатый век нас часто одурачивал. Нас, как налогом, ложью облагали.

Заклинание

Весенней ночью думай обо мне и летней ночью думай обо мне,

Сосулек тонкий звон

Сосулек тонкий звон, — он так похож на стон,

Страхи

Умирают в России страхи словно призраки прежних лет.

Со мною вот что происходит

Белле Ахмадулиной Со мною вот что происходит:

Псковские башни

Художник, сам собой низложенный, надел по царски фартук кожаный

Приключения мысли

Был день как день — всех прочих не страшней, а на Кузнецком, в сдавленной печали,

Проклятье века

Проклятье века — это спешка, и человек, стирая пот,

Бляха-муха

Что имелось в эту ночь? Кое-что существенное.

Волга

Мы русские. Мы дети Волги. Для нас значения полны

Последний мамонт

Ступал он трудно по отрогу над ледовитою рекой.

Тому назад

Тому назад, тому назад смолою плакал палисад,

Нас в набитых трамваях болтает

Нас в набитых трамваях болтает, Нас мотает одна маета,

Меня не любят многие

Меня не любят многие, за многое виня,

Стук в дверь

«Кто там?» «Я старость.

Танки идут по Праге

Танки идут по Праге в закатной крови рассвета.

Гены

Я трогаю тихонько ветку вербную. В ней гены наших прадедов, наверное,

Нет, нет, я не сюда попал

Нет, нет, я не сюда попал.

Убитая любовь

Девочкой была огромноглазою, а теперь — уже который год —

Померкло блюдечко во мгле

Померкло блюдечко во мгле, все воском налитое…

Мы перед чувствами немеем

Мы перед чувствами немеем, мы их привыкли умерять,

Нет лет

«Нет лет…» —

Партизанские могилы

Итак, живу на станции Зима.

Сирень

Вот полночь. Вот за полночь.

Все силы даже прилагая

Все силы даже прилагая, признанья долго я прожду.

Сквер величаво листья осыпал

Сквер величаво листья осыпал. Светало. Было холодно и трезво.

Подранок

Андрею Вознесенскому Сюда, к просторам вольным, северным,

Любимая, спи

Соленые брызги блестят на заборе. Калитка уже на запоре.

Лермонтов

О ком под полозьями плачет сырой петербургский ледок?

Не писал тебе я писем

Не писал тебе я писем, но не выдержал — пишу.

Лучшим из поколения

Лучшие из поколения,

Зависть

Завидую я. Этого секрета

Поэзия — великая держава

Поэзия — великая держава. Империй власть, сходящая с ума,

Блиндаж

Томясь какой-то странною тревогой, блиндаж стоял над Волгой,

Свадьбы

О, свадьбы в дни военные! Обманчивый уют,

Картинка детства

Работая локтями, мы бежали,- кого-то люди били на базаре.

Люди — родина моя

Помню-где-то и когда-то у таежного ручья

Мать Маяковского

В мягком стареньком кресле сидит она, ласково глядя

Не знаю я, чего он хочет

Не знаю я, чего он хочет, но знаю — он невдалеке.

Хранительница очага

Джан Собрав еле-еле с дорог

Волна волос прошла сквозь мои пальцы

Волна волос прошла сквозь мои пальцы, и где она —

Про Тыко Вылку

Запрятав хитрую ухмылку, я расскажу про Тыко Вылку.

Цветы для бабушки

Я на кладбище в мареве осени, где скрипят, рассыхаясь, кресты,

Старый друг

Мне снится старый друг, который стал врагом,

Молитва

Униженьями и страхом Заставляют быть нас прахом,

Киоск звукозаписи

Памяти Владимира Высоцкого

Вот снова роща в чёрных ямах

Вот снова роща в чёрных ямах, и взрывы душу леденят,

В миг полуосени-полузимы

В миг полуосени-полузимы что твоя туфелька мне ворожила?

У римской забытой дороги

У римской забытой дороги недалеко от Дамаска

Цветы лучше пуль

Тот, кто любит цветы, Тот, естественно, пулям не нравится.

У трусов малые возможности

У трусов малые возможности. Молчаньем славы не добыть.

О, нашей молодости споры

О, нашей молодости споры, о, эти взбалмошные сборы,

Рассматривайте временность гуманно

Рассматривайте временность гуманно. На все невечное бросать не надо тень.

Дай бог

Дай бог слепцам глаза вернуть и спины выпрямить горбатым.

Моя любимая приедет

Моя любимая приедет, меня руками обоймет,

Простая песенка Булата

Простая песенка Булата всегда со мной.

Неверие в себя необходимо

Да разве святость — влезть при жизни в святцы? В себя не верить — всё-таки святей.

Фронтовик

Глядел я с верным другом Васькой, укутан в теплый тетин шарф,

Благодарность

Она сказала: «Он уже уснул!»,— задернув полог над кроваткой сына,

По ягоды

Три женщины и две девчонки куцых, да я…

Улыбки

У тебя было много когда-то улыбок: удивленных, восторженных, лукавых улыбок,

Баллада о нерпах

Нерпа-папа спит, как люмпен. Нерпа-мама сына любит

Проснуться было, как присниться

Проснуться было, как присниться, присниться самому себе

Ракеты и телеги

Телегу обижать не надо. Телега сделала своё.

Злость

Мне говорят, качая головой:

Памяти Ахматовой

I Ахматова двувременной была.

Вагон

Стоял вагон, видавший виды, где шлаком выложен откос.

Памяти Ксении Некрасовой

Я никогда не забуду про Ксюшу, Ксюшу,

Я сибирской породы

Я сибирской породы. Ел я хлеб с черемшой

Когда убили Лорку

Когда убили Лорку,- а ведь его убили!-

О, бойтесь ласковых данайцев

О, бойтесь ласковых данайцев, не верьте льстивым их словам.

Не забудь своих детей, страна

Из фильма «Детский сад». Снег забывает, что он снег,

Всегда найдется женская рука

Всегда найдется женская рука, чтобы она, прохладна и легка,

Я на сырой земле лежу

Г. Мазурину Я на сырой земле лежу

Продавщица галстуков

Когда окончится работа, бледна от душной суеты,

Есть прямота

Есть прямота, как будто кривота. Она внутри самой себя горбата.

Юмор

Цари, короли, императоры, Властители всей земли

Свобода убивать

Цвет статуи Свободы – он всё мертвенней,

Просека

Отрывок из поэмы Моё человечество

Очарованья ранние прекрасны

Очарованья ранние прекрасны. Очарованья ранами опасны…

Памяти Урбанского

Урбанский Женька, черт зубастый, меня ручищами сграбастай,

Россия и Куба

Что так сближает прямо, а не косвенно и делает роднее и родней

Тревожьтесь обо мне

Тревожьтесь обо мне пристрастно и глубоко.

Фанаты

Фанатиков я с детства опасался,

Ты спрашивала шепотом

Ты спрашивала шепотом: «А что потом?

Голос в телефонной трубке

Голос в телефонной трубке Если б голос можно было целовать,

Русские таланты

Таланты русские, откуда вы беретесь?

Мама и нейтронная бомба

Поэма Наша фирма принимает заказы на

Был я столько раз так больно ранен

Был я столько раз так больно ранен, добираясь до дому ползком,

Играла девка на гармошке

Играла девка на гармошке. Она была пьяна слегка,

Муки совести

Мы живем, умереть не готовясь, забываем поэтому стыд,

Два велосипеда

Что сигналили вспышками велосипедные спицы

Американский соловей

В стране перлона и дакрона и ставших фетишем наук

Монолог бывшего попа, ставшего боцманом на Лене

Я был наивный инок. Целью мнил одноверность на Руси

Лошадь пикадора

Я — лошадь пикадора, при солнце я впотьмах.

Пришлось однажды туго

Пришлось однажды туго — потуже, чем теперь.

Ритмы Рима

«Забыли нас, любимый мой. Из парка все ушли домой,

С усмешкой о тебе иные судят

С усмешкой о тебе иные судят: «Ну кто же возражает —

Ходивший на Боброва с батею

Ходивший на Боброва с батею один из дерзких огольцов,

На что уходит жизнь

Апрель сосульки отливает, вычеканивает, И воздух щёлкающий так поголубел,

Жизнь свою

Жизнь свою – за други своя В детстве из былин услышал я:

Из поэмы «Пушкинский перевал»

Полковник мне значенье придавал. Совсем смущённо он сказал: «Имею,

Чуть-чуть мой крест

Чуть-чуть мой крест, чуть чуть мой крестик, Ты не на шее, ты внутри

Я хотел бы

Я хотел бы родиться

Четыре чулочницы

А. Твардовскому По подвыпившим улицам ходят чулки,

Одному критику

Он важно поучает молодых, со слабыми надменен и морозен.

Пахнет засолами

Виктору Бокову Пахнет засолами,

Нет, мне ни в чем не надо половины

Нет, мне ни в чем не надо половины! Мне – дай все небо! Землю всю положь!

Мужчины женщинам не отдаются

Мужчины женщинам не отдаются а их, как водку, судорожно пьют,

Казнь Стеньки Разина

Как во стольной Москве белокаменной вор по улице бежит с булкой маковой.

Женщинам

Женщины, вы все, конечно, слабые! Вы уж по природе таковы.

Работа давняя кончается

Работа давняя кончается, а все никак она не кончится.

Фиалки

Стог сена я ищу в иголке, а не иголку в стоге сена.

Ах, как ты, речь моя, слаба

Ах, как ты, речь моя, слаба! Ах, как никчёмны, непричёмны,

Голубь в Сантьяго

Поэма Могу я спросить мою книгу,

Наследники Сталина

Безмолвствовал мрамор. Безмолвно мерцало стекло.

Когда взошло твое лицо

Когда взошло твое лицо над жизнью скомканной моею,

Кто самый острый современный

Кто самый острый современный писатель? — спорит целый мир.

Что знает о любви любовь

Что знает о любви любовь, В ней скрыт всегда испуг.

Монолог Тиля Уленшпигеля

Я человек — вот мой дворянский титул. Я, может быть, легенда, может, быль.

Женщина особенное море

Женщина всегда чуть-чуть как море, Море в чем-то женщина чуть-чуть

Кабычегоневышлисты

Не всякая всходит идея, асфальт пробивает не всякое семя.

Не тратьте время, чтобы помнить зло

Не тратьте время, чтобы помнить зло. Мешает это внутренней свободе.

Поздравляю вас, мама

Поздравляю вас, мама, с днем рождения вашего сына.

В моменты кажущихся сдвигов

В моменты кажущихся сдвигов не расточайте силы зря,

Патриаршие пруды

Туманны Патриаршие пруды. Мир их теней загадочен и ломок,

Мопассан

Лоснится черный верх фиакра. Парижский дождь туманно-сиз,

Фуку

Поэма Сбивая наивность с меня,

Монолог из драмы «Ван-Гог»

Мы те, кто в дальнее уверовал,—

Коррида

Поэма Севилья серьгами сорит,

Обидели, беспомощно мне, стыдно

Б. Ахмадулиной Обидели.

Снова грустью повеяло

Снова грустью повеяло в одиноком дому

Рояль

Пионерские авралы, как вас надо величать!

Плач по брату

В. Щукину С кровью из клюва,

Меняю славу на бесславье

Меняю славу на бесславье, ну, а в президиуме стул

Саможалость

Что такое на меня напало? Жалость к самому себе и страх,

Памяти Есенина

Поэты русские, друг друга мы браним —

Я не сдаюсь, но все-таки сдаю

Я не сдаюсь, но все-таки сдаю, Я в руки брать перо перестаю,

Глубина

Будил захвоенные дали рев парохода поутру,

Последний переулок

Действительно, Последний переулок, где в доме, отдающем кабаком,

Под кожей у любого человека в комочке

Под кожей у любого человека в комочке, называющемся сердце,

Одиночество

Как стыдно одному ходить в кинотеатры без друга, без подруги, без жены,

Маша

Вдоль моря быстро девочка проходит, бледнея, розовея и дичась.

Ты начисто притворства лишена

Ты начисто притворства лишена, когда молчишь со взглядом напряженным,

Певица

Маленький занавес поднят. В зале движенье и шум.

Ольховая сережка

Уронит ли ветер в ладони сережку ольховую,

Поэт в России больше, чем поэт

Молитва перед поэмой Поэт в России — больше, чем поэт.

Нежность

Разве же можно, чтоб все это длилось?

Не отдала ещё всех моих писем

Не отдала ещё всех моих писем

О переводах

Не страшен вольный перевод Ничто не вольно, если любишь.

Ты — Россия

Когда ты за границею, когда

Я старше себя на твои тридцать три

Я старше себя на твои тридцать три, и все, что с тобою когда-нибудь было,

Солёный гамак

Е. Рейну Как времени хитрый песок,

Три фигурки

По петрозаводскому перрону, зыбкому, как будто бы парому,

Я жаден до людей

Я жаден до людей, и жаден все лютей.

Не возгордись

Смири гордыню — то есть гордым будь. Штандарт — он и в чехле не полиняет.

Баллада о ласточке

Вставал рассвет над Леной. Пахло елями, Простор алел, синел и верещал,

Я кошелек

Я кошелек. Лежу я на дороге.

Последняя попытка

Последняя попытка стать счастливым, припав ко всем изгибам, всем извивам

Двери

Игрушечная сумочка в руках. Глаза чуть удивленны и раскосы,

Третий снег

Степану Щипачеву Смотрели в окна мы, где липы

Баллада о Муромце

Он спал, рыбак. В окне уже светало. А он всё дрых. Багровая рука

Интимная лирика

Я не знаю, отвечу ли я на вопрос:

Художницы

В плащах и курточках вельветовых в лесу тревожно-молодом

Тореро

Тореро, мальчик, я — старик, я сам — тореро бывший.

Армия

В палате выключили радио, и кто-то гладил мне вихор..

Неужто береза-калека

Неужто береза-калека, Склонившись к последней реке,

Поэт

Предощущение стиха у настоящего поэта

Сапоги

Был наш вагон похож на табор. В нем были возгласы крепки.

Лед

Я тебя различаю с трудом. Что вокруг натворила вода!

Не исчезай

Не исчезай… Исчезнув из меня, развоплотясь, ты из себя исчезнешь,

В вагоне шаркают и шамкают

В вагоне шаркают и шамкают и просят шумно к шалашу.

Я ругаю все напропалую

Я ругаю все напропалую, я друзьям-товарищам грублю,

Окно

Нa здании красивом и высоком среди уже давно погасших окон

Мой пес

В стекло уткнув свой черный нос, все ждет и ждет кого-то пес.

Боюсь не справиться с лицом

Боюсь не справиться с лицом, когда тебя увижу где-то,

Процессия с мадонной

В городишке тихом Таормина стройно шла процессия с мадонной.

Людей неинтересных в мире нет

Людей неинтересных в мире нет. Их судьбы — как истории планет.

Зашумит ли клеверное поле

Зашумит ли клеверное поле, заскрипят ли сосны на ветру,

Сопливый фашизм

Финляндия, страна утёсов,

Когда мужики ряболицые

Когда мужики ряболицые, папахи и бескозырки,

При каждом деле есть случайный мальчик

При каждом деле есть случайный мальчик. Таким судьба таланта не дала,

Тайны

Тают отроческие тайны, как туманы на берегах…

Вальс на палубе

Спят на борту грузовики, спят

Кассирша

На кляче, нехотя трусившей сквозь мелкий дождь по большаку,

Золушка

Моя поэзия, как Золушка, забыв про самое своё,

Вратарь выходит из ворот

Вот революция в футболе: вратарь выходит из ворот

Само упало яблоко с небес

Само упало яблоко с небес, или в траву его подбросил бес?

Мама

Давно не поёт моя мама, да и когда ей петь!

Непонятным поэтам

Я так завидовал всегда всем тем,

Спасибо

Ю. Любимову Ты скажи слезам своим «спасибо»,

Полтравиночки

Смерть ещё далеко, а всё так нелегко,

Среди любовью слывшего

Среди любовью слывшего сплетенья рук и бед

Баллада о браконьерстве

«Несмотря на запрещение, некоторые рыболовецкие артели ведут промысловый лов рыбы сетями с зауженными ячейками.

Давайте, мальчики

Я был жесток. Я резко обличал,

Два города

Я, как поезд, что мечется столько уж лет

Встреча в Копенгагене

Мы на аэродроме в Копенгагене сидели

А снег повалится, повалится

А снег повалится, повалится… и я прочту в его канве,

Комиссары

В писательском Доме творчества до самой поздней поры

В Бакуриани снова я

В Бакуриани снова я. Так надо, как это было надо год назад.

Пора вставать

Пора вставать… Ресниц не вскинуть сонных. Пора вставать… Будильник сам не свой.

В магазине

Кто в платке, а кто в платочке, как на подвиг, как на труд,

Спасение наше

Спасение наше — друг в друге, в божественно замкнутом круге,

Карликовые березы

Мы — карликовые березы. Мы крепко сидим, как занозы,

Бесконечное дело

Попытка, когда она стала пожизненной, —

Монолог голубого песца

Я голубой на звероферме серой, но, цветом обреченный на убой,

Не важно есть ли у тебя преследователи

В.Барласу Не важно —

Половинчатость

Смертельна половинчатость порывов, Когда, узду от ужас грызя,

Новый вариант «Чапаева»

Б. Бабочкину Поднимается пар от излучин.

Не надо бояться густого тумана

Не надо бояться густого тумана, Не надо бояться пустого кармана.

Откуда родом я

Откуда родом я? Я с некой

Сватовство

В Сибири когда-то был на первый взгляд варварский, но мудрый обычай.

Море

«Москва — Сухуми» мчался через горы.

Две любви

То ли все поцелуи проснулись, горя на губах,

Сила страстей

Сила страстей – приходящее дело. Силе другой потихоньку учись.

Третья память

У всех такой бывает час: тоска липучая пристанет,

Старый бухгалтер

Никакой не ведаю я муки, ни о чем ненужном не сужу

Бывало, спит у ног собака

Бывало, спит у ног собака, костер занявшийся гудит,

Битница

Эта девочка из Нью-Йорка, но ему не принадлежит.

Качка (Баллада о бочке)

Качка! Обалдевшие инструкции срываются с гвоздей,

Три минуты правды

Посвящается памяти кубинского национального героя Хосе Антонио

Баллада о штрафном батальоне

Э. Неизвестному И донесла разведка немцам так:

Катер связи

Не начиналась навигация и ожидалась много позже,

Стихотворенье надел я на ветку

Стихотворенье надел я на ветку. Бьется оно, не дается ветру.

Плач по коммунальной квартире

Плачу по квартире коммунальной, будто бы по бабке повивальной

Две докторши

Нервные, деловитые,

Баллада о большой печати

На берегах дремучих ленских во власти глаз певучих женских,

Изба

И вновь рыбацкая изба меня впустила ночью поздней

Факкино

Неповоротлив и тяжел, как мокрое полено,

Производители уродства

Производители уродства, ботинок

Какая чертовая сила

Какая чёртовая сила, какая чёртовая страсть

Алла

У могилы поэта, презревшего все мировые базары,

Станция Зима

Поэма Мы, чем взрослей, тем больше откровенны.

Алмазы и слёзы

На земле драгоценной и скудной я стою, покорителей внук,

Осень

А. Симонову Внутри меня осенняя пора.

Мои университеты

Я учился не только у тех, кто из рам золочёных лучился,

Много слов говорил умудренных

Много слов говорил умудренных, много гладил тебя по плечу,

Не в первый раз и не в последний раз

Не в первый раз и не в последний раз страдаешь ты… Уймись, займись трудами,

Черные бандерильи

По правилам корриды трусливому быку вместо обычных — розовых — в знак презрения всаживают черные бандерильи. Цвет боевого торо —

Он вернулся из долгого

Он вернулся из долгого отлученья от нас,

Благословенна русская земля

Благословенна русская земля, открытая для доброго зерна!

Хочу я быть немножко старомодным

Хочу я быть немножко старомодным — не то я буду временностью смыт,

Вздох

Он замкнут, друг мой, страшно замкнут —

Нефертити

Как ни крутите, ни вертите,

Карьера

Твердили пастыри, что вреден и неразумен Галилей,

Афганский муравей

Русский парень лежит на афганской земле. Муравей-мусульманин ползёт по скуле.

Ярмарка в Симбирске

Ярмарка! В Симбирске ярмарка.

Ревю стариков

В том барселонском знаменитом кабаре встал дыбом зал, как будто шерсть на кабане,

В пальто незимнем, в кепке рыжей

В пальто незимнем, в кепке рыжей выходит парень из ворот.

Перед встречей

Влюблённые встречались, как ведётся, у памятников, парков и витрин,

Иностранец

И меркурий плыл над нами — иностранная звезда…

Настя Карпова

Настя Карпова, наша деповская — Говорила мне пацану:

Зачем ты так

Когда радист «Моряны», горбясь, искал нам радиомаяк,

Не понимаю, что со мною сталось

Не понимаю, что со мною сталось?

Ожидание

В прохладу волн загнав стада коров мычащих,

Я товарища хороню

Я товарища хороню. Эту тайну я хмуро храню.

Размышления над Клязьмой

Я шёл по берегу вечернему, где сосны редкие, сквозные,

Итальянские слезы

Возле Братска, в посёлке Анзёба, плакал рыжий хмельной кладовщик.

Ира

Здравствуй, Ира! Как живёшь ты, Ира?

Качался старый дом

Качался старый дом, в хорал слагая скрипы, и нас, как отпевал, отскрипывал хорал.

Большой талант всегда тревожит

Большой талант всегда тревожит и, жаром головы кружа,

Не разглядывать в лупу

Не разглядывать в лупу эту мелочь и ту,

Заснул поселок Джеламбет

Заснул поселок Джеламбет, в степи темнеющей затерянный,

Спутница

В большом платке, повязанном наспех

Всех, кто мне душу расколошматили

Всех, кто мне душу расколошматили, к чортовой матери,

Не понимать друг друга страшно

Не понимать друг друга страшно — не понимать и обнимать,

Баллада о миражах

И оные огни поддельные смущают души рыбацкие вселением надежды обманной…

«Застенчивые» парни

Есть новый вид «застенчивых» парней: стесняются быть чуточку умней,

Над Россией слышатся шаги

Над Россией слышатся шаги, Туфельки стучат и сапоги,

Бабий Яр

Над Бабьим Яром памятников нет. Крутой обрыв, как грубое надгробье.

На танцплощадке

На танцплощадке станции Клязьма, именуемой «пятачком»,

Долгие крики

Дремлет избушка на том берегу. Лошадь белеет на темном лугу.

Где дорога домой

По Америке столь многодетной, но строго диетной,

Ничто не сходит с рук

Ничто не сходит с рук: ни самый малый крюк

Мы шагаем, шагаем

Мы шагаем, шагаем Эх, шагаем

Севилья

Севилья серьгами сорит, сорит сиренью,

Вы полюбите меня

Вы полюбите меня. Но не сразу. Вы полюбите меня скрытноглазо.

О простоте

Иная простота хуже воровства Уютно быть не сценой-залом,

Но прежде, чем

Любимая, и это мы с тобой, измученные, будто бы недугом,

Мать

Прекрасна мать с ребенком на руках, но от нее на волю рвется мальчик —

Шутливое

Комаров по лысине размазав Попадая в топи там и сям

Луковый суп

«Как, вы луковый суп не едали? Значит, Франции вы не видали.

Паруса

Памяти Корнея Чуковского

Братская ГЭС

Поэма Молитва перед поэмой

Ты большая в любви

Ты большая в любви. Ты смелая.

Ограда

Могила, ты ограблена оградой.

Выстрелами море запугав

Выстрелами море запугав, топают в пахучий камбуз тяжко

Тайна трубадура

Помимо той прекрасной дамы, играющей надменно гаммы

Человека убили

Помню дальнюю балку, мостик ветхий, гнилой

Заповедь

Бывал и наш народ неправ, когда на гнет не обижался,

Совершенство

Тянет ветром свежо и студёно. Пахнет мокрой сосною крыльцо.

Пришли иные времена

Пришли иные времена. Взошли иные имена.

Первый День поэзии

А первый День поэзии — он был

Паровозный гудок, журавлиные трубы

Паровозный гудок, журавлиные трубы,

Монолог американского писателя

Мне говорят — ты смелый человек. Неправда. Никогда я не был смелым.

Белые ночи в Архангельске

Белые ночи — сплошное «быть может»… Светится что-то и странно тревожит —

Когда мужчине сорок лет

Когда мужчине сорок лет, ему пора держать ответ:

Северная надбавка

Поэма 1

Изумрудины

Глаз твоих изумрудины зеленее травы –

Петухи

Т.Чиладзе Кричат у моря петухи,

Моцарты революции

Слушаю рёв улицы

Колокольчик

Прости, мой милый, что в подъезде Под шум полночного дождя