Евге́ний Алекса́ндрович Евтуше́нко (фамилия при рождении — Гангнус[1][2][3], 18 июля 1932[2] [по паспорту — 1933][4], Зима[3]; по другим данным — Нижнеудинск[5][6], Иркутская область; — 1 апреля 2017, Талса, Оклахома, США[7]) — русский советский и российский поэт. Получил известность также как прозаик, режиссёр, сценарист, публицист, чтец-оратор и актёр. Был номинирован на Нобелевскую премию по литературе (1963; по данным СМИ в 2010 году)[8][9].
393
Стихотворений
85
Лет жизни
Стихотворения
Я на сырой земле лежу
Г. Мазурину
Я на сырой земле лежу
Ты начисто притворства лишена
Ты начисто притворства лишена,
когда молчишь со взглядом напряженным,
Половинчатость
Смертельна половинчатость порывов,
Когда, узду от ужас грызя,
Коррида
Поэма
Севилья серьгами сорит,
В миг полуосени-полузимы
В миг полуосени-полузимы
что твоя туфелька мне ворожила?
Я не сдаюсь, но все-таки сдаю
Я не сдаюсь, но все-таки сдаю,
Я в руки брать перо перестаю,
Я у рудничной чайной
Я у рудничной чайной,
у косого плетня,
Заповедь
Бывал и наш народ неправ,
когда на гнет не обижался,
Люди — родина моя
Помню-где-то и когда-то
у таежного ручья
Станция Зима
Поэма
Мы, чем взрослей, тем больше откровенны.
Продавщица галстуков
Когда окончится работа,
бледна от душной суеты,
И в детях правды нет
И в детях правды нет…
В них тоже есть притворство.
Не тратьте время, чтобы помнить зло
Не тратьте время, чтобы помнить зло.
Мешает это внутренней свободе.
Я разлюбил тебя
Я разлюбил тебя… Банальная развязка.
Банальная, как жизнь, банальная, как смерть.
Тайны
Тают отроческие тайны,
как туманы на берегах…
Алла
У могилы поэта,
презревшего все мировые базары,
Мама и нейтронная бомба
Поэма
Наша фирма принимает заказы на
Взмах руки
Когда вы,
из окна вагона высунувшись,
Итальянские слезы
Возле Братска, в посёлке Анзёба,
плакал рыжий хмельной кладовщик.
У римской забытой дороги
У римской забытой дороги
недалеко от Дамаска
Вратарь выходит из ворот
Вот революция в футболе:
вратарь выходит из ворот
Был я столько раз так больно ранен
Был я столько раз так больно ранен,
добираясь до дому ползком,
Изба
И вновь рыбацкая изба
меня впустила ночью поздней
Размышления над Клязьмой
Я шёл по берегу вечернему,
где сосны редкие, сквозные,
Поздравляю вас, мама
Поздравляю вас, мама,
с днем рождения вашего сына.
Блиндаж
Томясь какой-то странною тревогой,
блиндаж стоял над Волгой,
Монолог из драмы «Ван-Гог»
Мы те,
кто в дальнее уверовал,—
Памяти Ахматовой
I
Ахматова двувременной была.
В Бакуриани снова я
В Бакуриани снова я. Так надо,
как это было надо год назад.
Встреча в Копенгагене
Мы на аэродроме в Копенгагене
сидели
Много слов говорил умудренных
Много слов говорил умудренных,
много гладил тебя по плечу,
Первый День поэзии
А первый День поэзии —
он был
Вздох
Он замкнут, друг мой,
страшно замкнут —
О, бойтесь ласковых данайцев
О, бойтесь ласковых данайцев,
не верьте льстивым их словам.
Киоск звукозаписи
Памяти
Владимира Высоцкого
Марьина Роща
Марьина-шмарьина Роща.
Улицы, словно овраги.
Ольховая сережка
Уронит ли ветер
в ладони сережку ольховую,
Не важно есть ли у тебя преследователи
В.Барласу
Не важно —
Американский соловей
В стране перлона и дакрона
и ставших фетишем наук
Самокрутки
В рыбацком домике, заложенные
за перекошенный буфет,
Я шатаюсь в толкучке столичной
Я шатаюсь в толкучке столичной
над веселой апрельской водой,
Глухариный ток
Охота — это вовсе не охота,
а что — я сам не знаю. Это что-то,
Сватовство
В Сибири когда-то был на первый
взгляд варварский, но мудрый обычай.
Проснуться было, как присниться
Проснуться было, как присниться,
присниться самому себе
Солёный гамак
Е. Рейну
Как времени хитрый песок,
Что знает о любви любовь
Что знает о любви любовь,
В ней скрыт всегда испуг.
Художницы
В плащах и курточках вельветовых
в лесу тревожно-молодом
Между Лубянкой и Политехническим
Между Лубянкой и Политехническим
стоял мой дом родной –
Монолог Тиля Уленшпигеля
Я человек — вот мой дворянский титул.
Я, может быть, легенда, может, быль.
Старый друг
Мне снится старый друг,
который стал врагом,
Моцарты революции
Слушаю
рёв улицы
Граждане, послушайте меня
Я на пароходе «Фридрих Энгельс»,
ну а в голове — такая ересь,
Пора вставать
Пора вставать… Ресниц не вскинуть сонных.
Пора вставать… Будильник сам не свой.
Кладбище китов
На кладбище китов
на снеговом погосте
Паровозный гудок, журавлиные трубы
Паровозный гудок,
журавлиные трубы,
Спасибо
Ю. Любимову
Ты скажи слезам своим «спасибо»,
Иностранец
И меркурий плыл над нами —
иностранная звезда…
Саможалость
Что такое на меня напало?
Жалость к самому себе и страх,
Чуть-чуть мой крест
Чуть-чуть мой крест, чуть чуть мой крестик,
Ты не на шее, ты внутри
Когда убили Лорку
Когда убили Лорку,-
а ведь его убили!-
Как-то стыдно изящной словесности
Как-то стыдно изящной словесности,
отрешенности на челе.
Нет лет
«Нет
лет…» —
Черные бандерильи
По правилам корриды трусливому быку вместо обычных — розовых — в знак презрения всаживают черные бандерильи.
Цвет боевого торо —
Не надо
Не надо…
Всё призрачно —
Страхи
Умирают в России страхи
словно призраки прежних лет.
Сон
Взрывы, взрывы… Под зыбкой вишенкой
я в траве лежу у плетня.
Простая песенка Булата
Простая песенка Булата
всегда со мной.
Рассматривайте временность гуманно
Рассматривайте временность гуманно.
На все невечное бросать не надо тень.
Уходят матери
Уходят наши матери от нас,
уходят потихонечку,
Пришли иные времена
Пришли иные времена.
Взошли иные имена.
Русские таланты
Таланты русские,
откуда вы беретесь?
Женщина особенное море
Женщина всегда чуть-чуть как море,
Море в чем-то женщина чуть-чуть
Баллада о штрафном батальоне
Э. Неизвестному
И донесла разведка немцам так:
Спасение наше
Спасение наше — друг в друге,
в божественно замкнутом круге,
Дальняя родственница
Поэма
Есть родственницы дальние —
Не писал тебе я писем
Не писал тебе я писем,
но не выдержал — пишу.
Картинка детства
Работая локтями, мы бежали,-
кого-то люди били на базаре.
Дворец
Сказки, знаю нас — напрасно вы не молвитесь!
Ведь недаром сон я помню до сих пор:
А что поют артисты джазовые
Э.Колмановскому
А что поют артисты джазовые
В моменты кажущихся сдвигов
В моменты кажущихся сдвигов
не расточайте силы зря,
Тревожьтесь обо мне
Тревожьтесь обо мне
пристрастно и глубоко.
Мы перед чувствами немеем
Мы перед чувствами немеем,
мы их привыкли умерять,
Поэзия — великая держава
Поэзия — великая держава.
Империй власть, сходящая с ума,
Я жаден до людей
Я жаден до людей,
и жаден все лютей.
Ходивший на Боброва с батею
Ходивший на Боброва с батею
один из дерзких огольцов,
Под кожей у любого человека в комочке
Под кожей у любого человека
в комочке, называющемся сердце,
Казнь Стеньки Разина
Как во стольной Москве белокаменной
вор по улице бежит с булкой маковой.
Тореро
Тореро, мальчик, я — старик,
я сам — тореро бывший.
Патриаршие пруды
Туманны Патриаршие пруды.
Мир их теней загадочен и ломок,
Баллада о Муромце
Он спал, рыбак. В окне уже светало.
А он всё дрых. Багровая рука
Он вернулся из долгого
Он вернулся из долгого
отлученья от нас,
А снег идет
А снег идет, а снег идет,
И все вокруг чего-то ждет…
Карликовые березы
Мы — карликовые березы.
Мы крепко сидим, как занозы,
Сказка о русской игрушке
По разграбленным селам
Шла орда на рысях
Четыре чулочницы
А. Твардовскому
По подвыпившим улицам ходят чулки,
К добру ты или к худу
К добру ты или к худу,
решает время пусть.
«Застенчивые» парни
Есть новый вид «застенчивых» парней:
стесняются быть чуточку умней,
А снег повалится, повалится
А снег повалится, повалится…
и я прочту в его канве,
Белые ночи в Архангельске
Белые ночи — сплошное «быть может»…
Светится что-то и странно тревожит —
Выстрелами море запугав
Выстрелами море запугав,
топают в пахучий камбуз тяжко
На демонстрации
По улице,
красиво убранной,
Всех, кто мне душу расколошматили
Всех, кто мне душу расколошматили,
к чортовой матери,
Благословенна русская земля
Благословенна русская земля,
открытая для доброго зерна!
Свадьбы
О, свадьбы в дни военные!
Обманчивый уют,
Откуда родом я
Откуда родом я?
Я с некой
Мёд
Я расскажу вам быль про мёд.
Пусть кой-кого она проймёт,
На танцплощадке
На танцплощадке станции Клязьма,
именуемой «пятачком»,
Сапоги
Был наш вагон похож на табор.
В нем были возгласы крепки.
Зашумит ли клеверное поле
Зашумит ли клеверное поле,
заскрипят ли сосны на ветру,
Злость
Мне говорят,
качая головой:
Подранок
Андрею Вознесенскому
Сюда, к просторам вольным, северным,
В вагоне шаркают и шамкают
В вагоне шаркают и шамкают
и просят шумно к шалашу.
Какое наступает отрезвленье
Какое наступает отрезвленье,
как наша совесть к нам потом строга,
Большой талант всегда тревожит
Большой талант всегда тревожит
и, жаром головы кружа,
Вот снова роща в чёрных ямах
Вот снова роща в чёрных ямах,
и взрывы душу леденят,
Идол
Среди сосновых игол
в завьюженном логу
Очарованья ранние прекрасны
Очарованья ранние прекрасны.
Очарованья ранами опасны…
Вальс на палубе
Спят на борту грузовики,
спят
Армия
В палате выключили радио,
и кто-то гладил мне вихор..
Лифтерше Маше под сорок
Лифтерше Маше под сорок.
Грызет она грустно подсолнух,
Тайна трубадура
Помимо той прекрасной дамы,
играющей надменно гаммы
Раздвоение
На себя не совсем полагаюсь,
потому что себя я пугаюсь,
Любовь по-португальски
Ночь, как раны, огни зализала.
Смотрят звезды глазками тюрьмы,
Одному критику
Он важно поучает молодых,
со слабыми надменен и морозен.
Катер связи
Не начиналась навигация
и ожидалась много позже,
Последний мамонт
Ступал он трудно по отрогу
над ледовитою рекой.
Советы подлеца
Советы подлеца,
услужливые демоны.
Опоздание
Начинается
что-то опасное:
Людей неинтересных в мире нет
Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы — как истории планет.
Неужто береза-калека
Неужто береза-калека,
Склонившись к последней реке,
Муки совести
Мы живем, умереть не готовясь,
забываем поэтому стыд,
Баллада о ласточке
Вставал рассвет над Леной. Пахло елями,
Простор алел, синел и верещал,
Непонятным поэтам
Я так завидовал всегда
всем тем,
Ограда
Могила,
ты ограблена оградой.
Лед
Я тебя различаю с трудом.
Что вокруг натворила вода!
Неразделенная любовь
Любовь неразделенная страшна,
но тем, кому весь мир лишь биржа, драка,
Моя любимая приедет
Моя любимая приедет,
меня руками обоймет,
Окно
Нa здании красивом и высоком
среди уже давно погасших окон
Когда мужчине сорок лет
Когда мужчине сорок лет,
ему пора держать ответ:
Факкино
Неповоротлив и тяжел,
как мокрое полено,
Не разглядывать в лупу
Не разглядывать в лупу
эту мелочь и ту,
О, нашей молодости споры
О, нашей молодости споры,
о, эти взбалмошные сборы,
На мосту
Б.Левинсону
Женщина с мужчиною одни
Я товарища хороню
Я товарища хороню.
Эту тайну я хмуро храню.
Стихотворенье надел я на ветку
Стихотворенье надел я на ветку.
Бьется оно, не дается ветру.
Сквер величаво листья осыпал
Сквер величаво листья осыпал.
Светало. Было холодно и трезво.
Боюсь не справиться с лицом
Боюсь не справиться с лицом,
когда тебя увижу где-то,
Ах, как ты, речь моя, слаба
Ах, как ты, речь моя, слаба!
Ах, как никчёмны, непричёмны,
О переводах
Не страшен вольный перевод
Ничто не вольно, если любишь.
Бесконечное дело
Попытка,
когда она стала пожизненной, —
Пахнет засолами
Виктору Бокову
Пахнет засолами,
Монолог американского писателя
Мне говорят — ты смелый человек.
Неправда. Никогда я не был смелым.
Так уходила Пьяф
И был Париж, был зал, и перед залом,
на час искусство прыганьем поправ,
Пролог (Я разный)
Я разный —
я натруженный и праздный.
Спутница
В большом платке,
повязанном наспех
Не надо бояться густого тумана
Не надо бояться густого тумана,
Не надо бояться пустого кармана.
О простоте
Иная простота хуже воровства
Уютно быть не сценой-залом,
Ревю стариков
В том барселонском знаменитом кабаре
встал дыбом зал, как будто шерсть на кабане,
Одиночество
Как стыдно одному ходить в кинотеатры
без друга, без подруги, без жены,
Я хотел бы
Я хотел бы
родиться
Интернационал
В тенистом Тринидаде,
кубинском городке,
Но прежде, чем
Любимая, и это мы с тобой,
измученные, будто бы недугом,
Последняя попытка
Последняя попытка стать счастливым,
припав ко всем изгибам, всем извивам
Благодарность
Она сказала: «Он уже уснул!»,—
задернув полог над кроваткой сына,
Бляха-муха
Что имелось в эту ночь?
Кое-что существенное.
При каждом деле есть случайный мальчик
При каждом деле есть случайный мальчик.
Таким судьба таланта не дала,
Партизанские могилы
Итак,
живу на станции Зима.
Севилья
Севилья серьгами сорит,
сорит сиренью,
В церкви Кошуэты
Не умещаясь в жестких догмах,
передо мной вознесена
Есть пустота от смерти чувств
Есть пустота от смерти чувств
и от потери горизонта,
Битница
Эта девочка из Нью-Йорка,
но ему не принадлежит.
Сопливый фашизм
Финляндия,
страна утёсов,
Голубь в Сантьяго
Поэма
Могу я спросить мою книгу,
Работа давняя кончается
Работа давняя кончается,
а все никак она не кончится.
На что уходит жизнь
Апрель сосульки отливает, вычеканивает,
И воздух щёлкающий так поголубел,
Приключения мысли
Был день как день — всех прочих не страшней,
а на Кузнецком, в сдавленной печали,
С усмешкой о тебе иные судят
С усмешкой о тебе иные судят:
«Ну кто же возражает —
Римские цены
Рим напокажет и навертит,
а сам останется незрим.
Проклятье века
Проклятье века — это спешка,
и человек, стирая пот,
В погоне за дешевой популярностью
Мне скоро тридцать. Я герой пародий,
статей, разоблачительных стихов.
Псковские башни
Художник, сам собой низложенный,
надел по царски фартук кожаный
Голос в телефонной трубке
Голос в телефонной трубке
Если б голос можно было целовать,
Лишнее чудо
Все, ей-богу же, было бы проще
и, наверно, добрей и мудрей,
Я кошелек
Я кошелек.
Лежу я на дороге.
Все силы даже прилагая
Все силы даже прилагая,
признанья долго я прожду.
Заклинание
Весенней ночью думай обо мне
и летней ночью думай обо мне,
Сосулек тонкий звон
Сосулек тонкий звон, —
он так похож на стон,
Северная надбавка
Поэма
1
Фронтовик
Глядел я с верным другом Васькой,
укутан в теплый тетин шарф,
Ожидание
В прохладу волн загнав
стада коров мычащих,
Не знаю я, чего он хочет
Не знаю я, чего он хочет,
но знаю — он невдалеке.
Бывало, спит у ног собака
Бывало, спит у ног собака,
костер занявшийся гудит,
Ты спрашивала шепотом
Ты спрашивала шепотом:
«А что потом?
Я что-то часто замечаю
Я что-то часто замечаю,
к чьему-то, видно, торжеству,
Кончики волос
Было то свиданье над прудом
кратким, убивающим надежду,
Петухи
Т.Чиладзе
Кричат у моря петухи,
Ракеты и телеги
Телегу обижать не надо.
Телега сделала своё.
Продукты
Е. Винокурову
Мы жили, помнится, в то лето
Непрядва
Поэма
1
Из поэмы «Пушкинский перевал»
Полковник мне значенье придавал.
Совсем смущённо он сказал: «Имею,
Монолог бывшего попа, ставшего боцманом на Лене
Я был наивный инок. Целью
мнил одноверность на Руси
Окно выходит в белые деревья
Леониду Мартынову
Окно выходит в белые деревья.
Я разные годы сближаю
Я разные годы сближаю,
ворочаюсь, глаз не сомкну.
Волга
Мы русские. Мы дети Волги.
Для нас значения полны
Я только внешне, только внешне
Я только внешне, только внешне
по этой пристани хожу
Мой пес
В стекло уткнув свой черный нос,
все ждет и ждет кого-то пес.
Мама
Давно не поёт моя мама,
да и когда ей петь!
Ничто не сходит с рук
Ничто не сходит с рук:
ни самый малый крюк
Я старше себя на твои тридцать три
Я старше себя на твои тридцать три,
и все, что с тобою когда-нибудь было,
Нас в набитых трамваях болтает
Нас в набитых трамваях болтает,
Нас мотает одна маета,
Из воды выходила женщина
Из воды выходила женщина,
удивленно глазами кося.
Нет, мне ни в чем не надо половины
Нет, мне ни в чем не надо половины!
Мне – дай все небо! Землю всю положь!
Женщинам
Женщины, вы все, конечно, слабые!
Вы уж по природе таковы.
Третья память
У всех такой бывает час:
тоска липучая пристанет,
Я комнату снимаю на Сущевской
Я комнату снимаю на Сущевской.
Успел я одиночеством пресытиться,
Деревенский
О чем поскрипывает шхуна?
Не может быть, что ни о чём,
Казанский университет
Поэма
Задача состоит в том, чтобы учиться.
Лермонтов
О ком под полозьями плачет
сырой петербургский ледок?
Братская ГЭС
Поэма
Молитва перед поэмой
Алмазы и слёзы
На земле драгоценной и скудной
я стою, покорителей внук,
Хочу я быть немножко старомодным
Хочу я быть немножко старомодным —
не то я буду временностью смыт,
Тому назад
Тому назад, тому назад
смолою плакал палисад,
Размышления у чёрного хода
Зина Пряхина из Кокчетава,
словно Муромец, в ГИТИС войдя,
Человека убили
Помню дальнюю балку,
мостик ветхий, гнилой
Пришлось однажды туго
Пришлось однажды туго —
потуже, чем теперь.
Под невыплакавшейся ивой
Под невыплакавшейся ивой
я задумался на берегу:
Есть прямота
Есть прямота, как будто кривота.
Она внутри самой себя горбата.
Молитва
Униженьями и страхом
Заставляют быть нас прахом,
Хранительница очага
Джан
Собрав еле-еле с дорог
Не забудь своих детей, страна
Из фильма «Детский сад».
Снег забывает, что он снег,
Я ругаю все напропалую
Я ругаю все напропалую,
я друзьям-товарищам грублю,
По Печоре
За ухой, до слез перченной,
сочиненной в котелке,
Фиалки
Стог сена я ищу в иголке,
а не иголку в стоге сена.
Когда мужики ряболицые
Когда мужики ряболицые,
папахи и бескозырки,
Баллада о миражах
И оные огни поддельные смущают души рыбацкие
вселением надежды обманной…
Вагон
Стоял вагон, видавший виды,
где шлаком выложен откос.
Не понимать друг друга страшно
Не понимать друг друга страшно —
не понимать и обнимать,
Два велосипеда
Что сигналили вспышками
велосипедные спицы
Меня не любят многие
Меня не любят многие,
за многое виня,
Наследники Сталина
Безмолвствовал мрамор.
Безмолвно мерцало стекло.
Баллада о выпивке
В. Черных
Мы сто белух уже забили,
Полтравиночки
Смерть ещё далеко,
а всё так нелегко,
Неверие в себя необходимо
Да разве святость — влезть при жизни в святцы?
В себя не верить — всё-таки святей.
Дорога в дождь
Дорога в дождь — она не сладость.
Дорога в дождь — она беда.
Поэт
Предощущение стиха
у настоящего поэта
Юмор
Цари, короли, императоры,
Властители всей земли
Море
«Москва — Сухуми»
мчался через горы.
Памяти Есенина
Поэты русские,
друг друга мы браним —
Потеря
Потеряла Россия
в России
Ритмы Рима
«Забыли нас, любимый мой.
Из парка все ушли домой,
Долгие крики
Дремлет избушка на том берегу.
Лошадь белеет на темном лугу.
Со мною вот что происходит
Белле Ахмадулиной
Со мною вот что происходит:
Среди любовью слывшего
Среди любовью слывшего
сплетенья рук и бед
Мать Маяковского
В мягком стареньком кресле сидит она,
ласково глядя
Играла девка на гармошке
Играла девка на гармошке.
Она была пьяна слегка,
Когда придёт в Россию человек
Когда придёт в Россию человек,
который бы не обманул России?
Дай бог
Дай бог слепцам глаза вернуть
и спины выпрямить горбатым.
