Производители уродства, ботинок тяжких, как гробы, тех шляп, куда, как внутрь колодца, угрюмо вныривают лбы — скажите, вас ещё не мучил, как будто призрак-лиходей, костюм для огородных чучел, бросающийся на людей? У вас поджилки не трясутся от липких блуз, от хлипких бус, производители отсутствия присутствия того, что вкус? Уродство выросло в заразу. Вас не пронизывает стыд за мебель, у которой сразу болезнь слоновья и рахит? В поту холодном просыпаюсь. Я слышу лязгающий сон — распорот лермонтовский парус для ваших варварских кальсон. Производители уродства, вы так цепляетесь за власть. Производить вам удаётся друг друга, чтобы не упасть. Производители уродства, производители того преступнейшего производства, которое — ни для кого. На плечи Лондон вы надели, впихнули ноги в Рим рожком и даже запонки из Дели… А как же быть с родным Торжком? Производители уродства, захламливатели земли, вы проявите благородство — носите, что произвели! Наденьте, словно каждый — витязь, бюстгальтеры, как шишаки, и хоть на время удавитесь удавкой галстучной кишки! А мы, заплакав через силу, в честь ваших праведных трудов к вам соберёмся на могилу в мильонах траурных трусов!