Ко всенощной зовут колокола, Когда, в путь вышедшие на рассвете, Мы различаем в далях монастырь. Окончен лес, и пыльная бела В полях дорога к церкви, где на третьей Версте гора, вокруг которой ширь. Там, за полями, на горе собор В лучах печалящегося заката, И не печальные ли купола? Нам, проозеренный оставив бор, Где встретилась с утра одна лишь хата, Идти на нежные колокола. У башенки зубчатого кремля, Воздвигнутой над позаросшим скатом, Свернув с пути, через калитку мы Вступаем в монастырь. Его земля Озарена печалящим закатом, И в воздухе сгущенье белой тьмы. Монашенки бесшумны и черны. Прозрачны взоры. Восковые лики. Куда земные дели вы сердца? Обету — в скорби данному — верны, Как вы в крови своей смирили клики? Куда соблазн убрали из лица? Иль, может быть, покойницы на вид, Иных живых вы, девушки, живее, И молодость повсюду молода? И в ночь, когда сирень зашевелит Свой аромат и вас весной овеет, Не ищете ли повод для стыда?…