И́горь Северя́нин (большую часть литературной деятельности автор предпочитал написание Игорь-Северянин (дореф. Игорь-Сѣверянинъ); настоящее имя — И́горь Васи́льевич Лотарёв[5]; 4 (16) мая 1887, Санкт-Петербург, Российская империя — 20 декабря 1941, Таллин, Эстонская ССР, СССР) — русский поэт «Серебряного века», переводчик с эстонского и французского. Один из крупнейших представителей русского футуризма; первым из русских поэтов употребил слово «футурист»; основатель и лидер движения эгофутуристов.
1696
Стихотворений
54
Лет жизни
Стихотворения
Оставшимся в живых
Ни меня не любили они, ни любви моей к ним,
Ни поющих стихов, им написанных в самозабвенье.,
Вечернее метро
Не оскорбить их, скорбных, оскорбленьем,
Скребущим дух: как скарб, у них нутро.
Канон св. Иосафу
Я сердце свое захотел обмануть,
А сердце меня обмануло.
Стихи о человеке
Меж тем как век — невечный — мечется
И знаньями кичится век,
На премьере
Овеев желание грезовым парусом,
Сверкая устовым колье,
Встреча предначертанная
Не отнимай у меня ее:
В ней все будущее мое,
Не устыдись
Не устыдись, склонив свои колени,
Благодарить в восторге небеса,
Рондо (Читать тебе себя в лимонном будуаре)
Л. Рындиной
Читать тебе себя в лимонном будуаре,
Мы воспеваем столько женщин
Мы воспеваем столько женщин!
Мы воспеваем…
Джиакомо Пуччини
В диссонах Пуччини броско
Любила (финал на откосе!)
Льву Никулину
Когда, воюя, мир лукавил
Позерством социальных проб,
В дубраве
Мира не переделаешь,
Благородства в него не вложишь.
Шелковистый хлыстик
1
Маленькая беженка
Могло б не быть и альманаха
Могло б не быть и альманаха,
Когда бы не было имен…
Граалю Арельскому (рецензия на его «Голубой ажур»)
…И сладкий мед в растеньи горьком
Находит каждая пчела,
Литавры солнца
Гремят лучистые литавры
Светила пламенного дня,
Полонез «Бравура»
Расцвел камин костром пунцовым,
Расцвел костром.
Жажда жизни
Жизни — в полном смысле слова!
Жизни дайте — умоляю.
Завет
Не убивайте голубей.
Мирра Лохвицкая
Афоризмы Уайльда
Мы слышим в ветре голос скальда,
Рыдающего вдалеке,
Каретка куртизанки
Каретка куртизанки, в коричневую лошадь,
По хвойному откосу спускается на пляж.
Извне
Я не живу душой на свете,
Хотя реально в нем живу;
Синий сонет
Синеет ночь, и с робостью газели
Скользит ко мне Ваш скромный силуэт;
В парке плакала девочка
Всеволоду Светланову
В парке плакала девочка: «Посмотри-ка ты, папочка,
Это — она
Если вы встретите женщину тихую,
Точно идущую в шорохах сна,
Яблоня-Сомнамбула
Спит белая вешняя яблоня.
Ей любо, как девушке, грезить.
Письма из Парижа (второе письмо)
На ваш вопрос: «Какие здесь
Заметны новые теченья?»,
Хабанера II
Вонзите штопор в упругость пробки, —
И взоры женщин не будут робки!..
Гризель
Победой гордый, юнью дерзкий,
С усладой славы в голове,
Изверги самовлюбленные
Невозможно читать начинающих авторов,
Чья бездарность бессмертней талантов иных,
Поэза разъяснения
Мои стихи не очень вдохновенны
Последний год…
Лейтмотивы
Всегда мечтательно настроен,
Я жизнь мечтаньям предаю.
Грусть радости
О, девушка, отверженная всеми
За что-то там, свершенное семьей,
Увертюра (Колье принцессы)
Колье принцессы — аккорды лиры,
Венки созвездий и ленты лье.
Мимоходом
Зое О.
Она заходит в год раза два…
В Ревель
Упорно грезится мне Ревель
И старый парк Катеринталь.
Бродячая собака
1
Залай, Бродячая Собака!
Ко дню рождения
Я пришел тебя поздравить
С новым годом дней твоих:
Когда берет художник в долг
Когда берет художник в долг
У человека развитого,
Элегия
Вы мать ребенка школьнических лет,
И через год муж будет генералом…
Блок
Красив, как Демон Врубеля для женщин,
Он лебедем казался, чье перо
Задремли, милозвездочка
Задремли, милозвездочка!
Отдохни, милоласточка!
На реке форелевой
На реке форелевой, в северной губернии,
В лодке сизым вечером, уток не расстреливай:
На смерть Блока
Мгновенья высокой красы! —
Совсем незнакомый, чужой,
Песенка-весенка
Итак вы снова в Дылицы?
Ну, что же, в добрый час.
В третий приезд
Третий год подъезжаю к Сараеву,
И встречает меня в третий раз
Tuu и Jukku
Тuu ночью внемлет стуку:
Тук-тук-тук.
Королеве Марии
Однажды в нашей северной газете
Я Вас увидел с удочкой в руках, —
Элегия изгнания
В моем добровольном изгнании
Мне трудно представить, что где-то
О, если б
О, если б ты могла услышать,
Что говорит моя душа, —
Рондель белой ночи
Сегодня волны не звучат,
И облако — как белолилия.
Корректное письмо
Тебе доверяюсь: сочувствуй иль высмей,
Но выслушай несколько строк.
Рондель XV (Ее веселая печаль)
Ее веселая печаль,
Ее печальная веселость…
Байкал
Я с детства мечтал о Байкале,
И вот — я увидел Байкал.
Секстина XV (О, похоть, похоть! Ты — как нетопырь)
О, похоть, похоть! ты — как нетопырь
Дитя-урод зловонного болота,
Прошли года
Тебя мне встретить не хотелось бы,
Когда расстались мы в грозе.
Под шум Victoria Bay (Квантунская элегия)
Грежу: пред мною Балтийские воды,
Цвета лазури, все в искрах — брильянтах,
Весенние рондели
1
Опять Вы бродите в лесах,
Обманщица-весна
Ты помнишь мне в письме дала такой вопрос:
«Что принесет с собой весна? — печаль и горе,
Tuu и Ani
О, моя милая Тuu,
О, моя милая Ani,
Вечером жасминовым
Сонным вечером жасминовым, под лимонный плеск луны,
Повстречалась ты мне, грешница, с белой лилией в руке…
На грустном озерe
В этой местности вечно печально,
Уж когда б я в нее ни попал.
В ресторане
Воробьи на дорожке шустрятся.
Зеленеют кудри кротекуса.
Шутка
Я помню: день смеялся блеском
Июльских солнечных лучей.
Пиама
Есть странное женское имя — Пиама,
В котором зиянье, в котором ужал,
Поэза майских дней
Какие дни теперь стоят!
Ах, что это за дни!
Верный путь
Ты идешь по бездорожью,
Ищешь троп куда-нибудь.
Газэлла V (Ты поехала кататься, сев в голубой кабриолет)
Ты поехала кататься, сев в голубой кабриолет.
Покачивается рессорно твоей судьбой кабриолет.
К началу войны европейской
Изысканно тонкий разврат,
На голос весенней новеллы
Обстругав ножом ольховый прутик,
Сделав из него свистящий хлыстик,
Газэлла IX (А если б Пушкин ожил и к нам пришел?)
А если б Пушкин ожил и к нам пришел?…
Тогда б он увидел, что хам пришел.
Все то же
Все те же краски, те же типы
В деревьях, птицах и цветах:
У горошка
Там, где кружатся кузнечики
У душистого горошка,
Стансы (Не высказать ничтожной речью)
Не высказать ничтожной речью
Величья ледяной тюрьмы.
Мой монастырь
Мой монастырь — не в сводах камня,
Не на далеких островах, —
Наша встреча — похороны дней
Наша встреча — похороны дней
Предыдущих, кажущихся прахом.
Маргаритки
О, посмотри! как много маргариток —
И там, и тут…
Баллада VI (У Юнии Биантро)
У Юнии Биантро
Совсем левкоевая шейка.
Ах, взять тебя и трудно, и легко
Ах, взять тебя и трудно, и легко…
Не брать тебя — и сладостно, и трудно…
Падучая стремнина (роман в 2-х частях)
Пролог
Кто говорит, что в реках нет форелей,
Поэза о Харькове
Я снова в нежном, чутком Харькове,
Где снова мой поэзовечер,
Медальоны: Боратынский
Ложь радостей и непреложье зол
Наскучили взиравшему в сторонке
Триолет
Ты мне желанна, как морю — буря,
Тебе я дорог, как буре — штиль.
За несколько часов
Дорогая ты моя мамочка,
Поправься ради меня,
Промельк (В каждом городе, в комнате девьей)
В каждом городе, в комнате девьей
Есть алтарь королеве,
Ойле
На Ойле, далекой и прекрасной,
Вся любовь и вся душа моя…
Они сражаются в полях
Они сражаются в полях,
Все позабывшие в боях,
Сонет (Весь малахитово-лазурный)
Весь малахитово-лазурный,
Алмазно-солнечным дождем,
Медальоны: Куприн
Писатель балаклавских рыбаков,
Друг тишины, уюта, моря, селец,
Любовь — беспричинность
Любовь — беспричинность. Бессмысленность даже, пожалуй.
Любить ли за что-нибудь? Любится — вот и люблю.
Секстина мудрой королевы (III)
Не вовлечет никто меня в войну:
Моя страна для радости народа.
Сонет
Пейзаж ее лица, исполненный так живо
Вибрацией весны влюбленных душ и тел,
Северный триолет
Что Эрик Ингрид подарил?
Себя, свою любовь и Север.
Любить ради любви
О, если б ты умела
Любить ради любви,
Квинтина III (Я здесь один, совсем один)
Я здесь один, совсем один —
В том смысле, что интеллигента
Ночь подходила
Страстно дыша, вся исполнена неги,
Ночь подходила в сияньи луны
Осенняя элегия
Посв. П.М. Кокорину
Сердцу больно-больно,
Баллада VII (Мне ярко грезится река)
Мне ярко грезится река,
Как будто вся из малахита…
Фантазия
Был взгляд ее надменен
И черен, как порок.
В пути
Иду, и с каждым шагом рьяней
Верста к версте — к звену звено.
Белая улыбка (мистическая поэма)
Ты помнишь? — В средние века
Ты был мой властелин…
Не завидуй другу
Не завидуй другу, если друг богаче,
Если он красивей, если он умней.
Мудрость идиллии
Над узкою тропкою клены
Алеют в узорчатой грезе
Невесомая
1
В этот вечер рыба не клевала,
Хочется мне плакать
Хочется мне плакать, плакать безнадежно, плакать бесконечно,
Плакать о минувшем, плакать о грядущем, плакать беспричинно…
Грезовое царство
Я — царь страны несуществующей,
Страны, где имени мне нет…
Песня о цветах
О подснежниках синеньких,
Первых вешних цветах,
Это было у моря (Поэма-миньонет)
Это было у моря, где ажурная пена,
Где встречается редко городской экипаж…
Новогодняя элегия
С новолетьем мира горя —
С новым горем впереди!
Зола в стекле
Казалось бы, что благородство
Есть свойство нужное для всех,
Письмо (Ну, что ты делаешь? — ты говоришь в письме)
«Ну, что ты делаешь?» — ты говоришь в письме…
Как тяжело давать ответ мне, дорогая.
Во имя зорь весны грядущей
Во имя зорь весны грядущей
И вешнего разлива рек
Медальоны: Андреев
Предчувствовать грядущую беду
На всей земле и за ее пределом
Художнику
Евгению Пуни
Лови мгновения, художник,
Мы сходимся у моря под горой
Мы сходимся у моря под горой.
Там бродим по камням. Потом уходим,
Служить двум божествам не может
Служить двум божествам не может
Единого Искусства жрец
Медальоны: Глинка
В те дни, когда уже, казалось, тмила
Родную музу муза чуждых стран,
Секстина VI (Эстония, страна моя вторая)
Эстония, страна моя вторая,
Что патриоты родиной зовут;
Доказательство рабства
Есть доказательство (бесспорней
Его, пожалуй, не найти!)
Возмездие
Был дух крылат,
Бескрыло тело.
Ее каприз
Памяти Н. Львовой
Я с нею встретился случайно:
Я люблю тебя, люблю тебя, люблю я
Я люблю тебя, люблю тебя, люблю я!
Будь жива, ты поняла бы, как люблю.
Примитива
Я слишком далеко зашел,
Полушутя, полусерьезно…
Эгополонез
Живи, Живое! Под солнца бубны
Смелее, люди, в свой полонез!
Культура! Культура!
«Культура! Культура!» — кичатся двуногие звери,
Осмеливающиеся называться людьми,
Медальоны: Ганс Эверс
Его гарем был кладбище, чей зев
Всех поглощал, отдавших небу душу.
Тебе не понравится сказка моя
Тебе не понравится сказка моя,
Но сказок иных я не знаю.
Солнце и море
Море любит солнце, солнце любит море…
Волны заласкают ясное светило
Марионетка проказ (новелла)
Чистокровные лошади распылились в припляске,
Любопытством и трепетом вся толпа сражена.
Ж. Оффенбах
(сонет)
Трагические сказки! Их лишь три.
Стансы (Ни доброго взгляда, ни нежного слова)
Ни доброго взгляда, ни нежного слова —
Всего, что бесценно пустынным мечтам…
Лев толстой (Нет, не толстой колосс, — его душа)
Нет, не Толстой колосс, — его душа,
Достигшая культурного развитья.
Ave Maria
О, Дева-Мать, возрадуйся блаженно!
Господь с Тобой, носившая Его,
Лучезарочка
1
Сирень расцветала белая,
Три триолета
«Страданья старого урода…»
Страданья старого урода —
О, если б ты
Что принесет с собой весна
Обворожительного севера?
Памяти А.М. Жемчужникова
Что сделать я мог, то я сделал, и с миром ты ныне,
О, жизнь, отпускаешь меня…
На лыжах
К востоку, вправо, к Удреасу,
И влево — в Мартс и в Изенгоф,
Фантазия восхода
Утреет. В предутреннем лепете
Льнет рыба к свинцовому грузику.
Половцова-Емцова
Я помню вечер, весь свинцовый,
В лучах закатного огня,
Ее сестра
Ее сестра — ее портрет,
Ее портрет живой!
Лепестки оживают
Эти люди не в силах загрязнить то, что я любил в тебе; их слова падали подобно камням, брошенным в небо и неспособным смутить ни на минуту ясной его лазури…
М. Мэтерлинк.
У памятника Комиссаржевской
Вера Федоровна! Сегодня
Я заехал к Вам из полка:
В июле
В полях созрел ячмень.
Он радует меня!
Белый транс
Ночью, вервэной ужаленной, —
Майскою, значит, и белой, —
Поэза новая на старый лад
Что значит — одну любить?
Что значит — с одною жить?
Намеки жизни
В вечерней комнате сидели мы втроем.
Вы вспомнили безмолвно о четвертом.
Рондо (Бери меня, — сказала, побледнев)
— Бери меня, — сказала, побледнев
И отвечая страстно на лобзанье.
Поэза о старых размерах
О вы, размеры старые,
Захватанные многими,
Пятицвет II
В двадцать лет он так нашустрил:
Проституток всех осестрил,
Баллада III (Она катается верхом)
Она катается верхом
Почти всегда ежевечерне.
Письма из Парижа (первое письмо)
Живет по-прежнему Париж,
Грассирующий и нарядный,
Адриатическая бирюза
Как обвораживает мне глаза
Адриатическая бирюза!
Сонет (В томящих сумерках увидел этот свет)
В томящих сумерках увидел этот свет,
В томящих сумерках влачил существованье…
Секстина (Предчувствие — томительней кометы)
Предчувствие — томительней кометы,
Непознанной, но видимой везде.
Звезда и дева
Вот и звезда золотая
Вышла на небо сиять.
В августе
Есть в тихом августе, мечтательном и кротком,
Такая мягкая, певучая печаль,
Кутеж
— Дайте, дайте припомнить… Был на Вашей головке
Отороченный мехом незабудковый капор…
Медальоны: Игорь-Северянин
Он тем хорош, что он совсем не то,
Что думает о нем толпа пустая,
Все хорошо в тебе
Быть любимым как ни сладостно,
Все же сладостней — любить.
Далматинская фантазия
Ты слышишь, Аллочка, как захрустели шины?
Мы поднимаемся на снежные вершины.
Баллада VIII (Эльгрина смотрит на закат)
Эльгрина смотрит на закат;
В закате — пренье абрикоса,
Мисс Лиль
Котик милый, деточка! встань скорей на цыпочки,
Алогубы-цветики жарко протяни…
Блестящая поэза Сarl Sarap’ile
Я жить хочу совсем не так, как все,
Живущие, как белка в колесе,
Одно из минувших свиданий
Мы с тобой говорили, с любовью смотря
Друг на друга, о наших невзгодах.
Тринадцатая (новелла)
У меня дворец двенадцатиэтажный,
У меня принцесса в каждом этаже,
Поэма беспоэмия
А если я себе позволю,
Дав ямбу пламенному волю,
Сонет Ольге Гзовской
Ее раздольный голос так стихиен,
Крылат, правдив и солнечно-звенящ.
Бирюзовая поэза
Как солнце восходит раз в сутки,
Восходит в крови моей страсть…
Поющие весны
Мы ярко чувствуем весну:
Во всем ее мотив.
Промельк (Янтарно-гитарныя пчелы)
Янтарно-гитарныя пчелы
Напевно доили азалии,
Германия, не забывайся
Германия, не забывайся! Ах, не тебя ли сделал Бисмарк?
Ах, не тебя ль Вильгельм Оратор могущественно укрепил?
Как хорош сегодня гром утра
Как хорош сегодня гром утра!
Бледно-розовы тона…
Из области чудесного
В громадном зале университета,
Наполненном балканскою толпой,
Мороженое из сирени
Мороженое из сирени! Мороженое из сирени!
Полпорции десять копеек, четыре копейки буше.
Паллада
Она была худа, как смертный грех,
И так несбыточно миниатюрна…
Письмо Эльгрине и от нее
Эльгрина уехала в гости
К подружке своей в Копенгаген, —
Три эпиграммы (Зинаида Гиппиус, Марина Цветаева, Борис Пастернак)
Зинаида Гиппиус
Всю жизнь жеманился дух полый,
Никогда, никогда
Ты сказала: «Пойдем мы с тобою туда,
Где впервые увиделись мы».
Эст-Тойла
За двести верст от Петрограда,
От станции в семи верстах,
Поэзия мещанки
Все было поэтично в ней… хотя
Ее отец был при соборе сторож.
Баллада IX (О ты, Миррэлия моя!)
О ты, Миррэлия моя! —
Полустрана, полувиденье!
Винить ли
У каждого правда своя,
И каждый по-своему прав.
Поэза не для печати
Федору Сологубу
Остритесь, ядовые иглы!
Резедовый букет
Испуганно внемля далекой ракете,
Когда задремали в истоме сады,
Летняя поэза
Белеет черемуха над сонной гусынею,
И море прохладою подернулось синею…
Сувенир критике
Ах, поглядите-ка! Ах, посмотрите-ка!
Какая глупая в России критика:
Памяти Н.И. Кульбина
Подвал, куда «богемцы» на ночь
Съезжались, пьяный был подвал.
Промельк (Голубые голуби на просторной палубе)
Ив. Лукашу
Голубые голуби на просторной палубе.
Страдать
Страдать, страдать… Но это ведь ужасно, —
Вчера, сегодня, завтра и — всегда.
Из «Анри де Ренье» — Боги
Во сне со мной беседовали боги:
Один струился влагой водорослей,
