Пейзаж ее лица, исполненный так живо Вибрацией весны влюбленных душ и тел, Я для грядущего запечатлеть хотел: Она была восторженно красива. Живой душистый шелк кос лунного отлива Художник передать бумаге не сумел. И только взор ее, мерцавший так тоскливо, С удвоенной тоской, казалось, заблестел. И странно: сделалось мне больно при портрете, Как больно не было давно уже, давно. И мне почудился в унылом кабинете Печальный взор ее, направленный в окно. Велик укор его, и ряд тысячелетий Душе моей в тоске скитаться суждено.