Да воля сбудется Твоя! Лейтенант С. Как потрясен невыразимо Ужасной вестью целый свет: У дальних берегов Цусимы Эскадры русской больше нет. Мечты безжалостно разбиты, Страдают скорбные сердца. Такого страшного конца Не ждал никто, и все «убиты». Убиты смелые надежды, Убита вера, грустен взор. Разгром эскадры и позор Закрыть нас заставляют вежды, Как облако вершину гор Порой невольно закрывает. Кто виноват в разгроме флота, То лишь Господь Единый знает. Тускнеет славы позолота Когда-то доблестных знамен. Вокруг потоки льются горя, А сердце стонет: «Где же он? Где он, певец элегий „С моря“?» В его саду цветет сирень… Любовь в нем бродит… Близко лето… Увы, для юного поэта Ночь не сладка, не ярок день — В нем нет вопроса, нет ответа. Живой недавно — ныне тлен, Как призрак полуночной тени, Он не нуждается в сирени, Не для него любовный плен. Не для него моря и птицы, И бег родного корабля. Не сложит он своей царице Элегий с моря, ей внемля. Не скажет нежною, как греза, Душой своей влюбленных слов, И безответен детий зов, Как безответны детьи слезы. Пусть я, который так же юн, Как он, почивший сном могильным, Пусть я, стихом своим несильным Певавший сумрачный Квантун, Потоком слез своих обильным, Прославлю звучность чутких струн. И я скажу тебе, подруга Его возвышенной души: Не плачь, родная, не тужи, Не призывай к себе супруга! О, не смущай его покоя Невыразимою тоской, Многострадальною слезой, Как правда чистой и святою. Он пал со славою в сраженьи В борьбе за родину свою. В слезах я юношу пою, В слезах святого вдохновенья! В слезах святого вдохновенья С тобой я сердцем говорю, Молясь благому алтарю О ниспосланьи утешенья Тебе, страдалица-жена. Твои младенческие годы Пусть оживит, как жизнь природы, Твоя печальная весна. И наши скорбные сердца Пускай утешит смысл Завета В устах угасшего поэта: «Да воля сбудется Отца!»