1 Мечты мои всегда у моря — Того, откуда я бежал, Себя безвольем опозоря, Боясь любви, как змейных жал… Я помню: сумерки лиловы… Да, север, сумерки и май… Идем втроем, Их две. Как новы! Как неисчерпанны! — познай! Олесенное побережье И повороты, и холмы… Какая нега! фразы реже… И нет ли нас? И есть ли мы? Ах, я не знаю, не узнаю, Как я не знал тогда, тогда!.. Но к северу, но к морю, к маю! — Всегда не здесь, всегда туда! Не от того, что здесь мне плохо: Мне лучше, мне милее здесь, Но не сдержать о прошлом вздоха, И я, — так что ж? — я в прошлом весь… 2 Стояли в полночь у обрыва Я, мой Перунчик и жена… Как Эда Финского залива, Светила бледная луна… О той я думал. У рыбачьих Хибарок, лодок и сетей Сверкнули глаза два горячих, Меня зовущих из ветвей… Я вздрогнул, — я шагнул для спуска! Смелей с уступа на уступ! Звала батистовая блузка И очерк тех, — вервэнных, — губ… Но тихо мне жена сказала С неизменившимся лицом: «Пусть подождет дочь адмирала, Не торопись, — мы все сойдем»… Как можно было в силуэте Среди деревьев, сверху вниз, Узнать соперницу, — в ответе Нуждается такой сюрприз… 3 Дни, лепестковые как розы!.. Вдыхали счастья впопыхах!.. …Елены Яковлевны слезы, И мой перед слезами страх… Забуду ли и вас, профессор, Анатом, сводник и хитрец, Ползун по скалам и повеса, Рогатых жен родной отец?… Забуду ли террасу с пивом, Ваш разговор с моей женой, И тут же фразу: «под обрывом», Закушенную ветчиной?… Забуду ли и нашу шлюпку И бурноволновый волан? Скидаемую быстро юбку, На пляже позы «под Дункан»?… А после звука Берлиоза — Ее призыв в ночных полях!.. …Елены Яковлевны слезы, И мой перед слезами страх?…