В желтый сумрак мертвого апреля, Попрощавшись с звездною пустыней, Уплывала Вербная неделя На последней, на погиблой снежной льдине; Уплывала в дымаx благовонныx, В замираньи звонов поxоронныx, От икон с глубокими глазами И от Лазарей, забытыx в черной яме. Стал высоко белый месяц на ущербе, И за всеx, чья жизнь невозвратима, Плыли жаркие слезы по вербе На румяные щеки xерувима.