Он верил в свой череп. Верил. Ему кричали: «Нелепо!» Но падали стены. Череп, Оказывается, был крепок. Он думал: За стенами чисто. Он думал, Что дальше — просто. … Он спасся от самоубийства Скверными папиросами. И начал бродить по сёлам, По шляхам, Жёлтым и длинным; Он писал для костёлов Иуду и Магдалину. И это было искусство. А после, в дорожной пыли Его Чумаки сивоусые Как надо похоронили. Молитвы над ним не читались, Так, Забросали глиной… Но на земле остались Иуды и Магдалины!