Три полудницы-девицы У лесной сошлись криницы, Час полдневный в этот миг Прозвенел им в ветках, в шутку, И последнюю минутку Уронил в лесной родник. И одна из тех причудниц, Светлокудрых дев-полудниц Говорит меж двух сестер: «Вот уж утро миновало, А проказили мы мало Я с утра крутила сор, Прах свивала по дорогам, На утесе круторогом Отдохнула — и опять, Все крутила, все крутила, Утомилась к полдню сила, — После полдня что начать?» И ответила другая: «Я с утра ушла в поля, Жили там серпы, сверкая, Желтый колос шевеля, Спелый колос подсекая. Посмотрела я кругом, На меже лежит ребенок, Свит в какой-то тесный ком, Сжат он в саван из пеленок. Я догадлива была, Я пеленки сорвала, Крик раздался, был он звонок, Но душа была светла, Я ребенка унесла, И по воздуху носила Утомилась к полдню сила, А ребенок стал лесным, — Что теперь мне делать с ним?» И последняя сказала: «Что ж, начните то ж сначала, — Ты крути дорожный прах, Ты, ребенка взяв от нивы, Закрути его в извивы, И качай в глухих лесах». «Ну, а ты что?» — «Я глядела, Как в воде заря блестела, Вдруг послышались шаги, Я скорее в глубь криницы: Для полудницы-девицы Люди — скучные враги. Я в кринице колдовала, Я рождала зыбь опала, Я глядела вверх со дна, И глядели чьи-то очи, Путь меж нас был все короче, Чаровала глубина, Чаровала, колдовала, И душа позабывала О намеченном пути, Кто-то верхний позабылся, Здесь, в глубинах очутился, Я давай цветы плести, Горло нежное сдавила, Утомилась к полдню сила, Вверх дорогу не найти. Я же здесь». И три девицы, У лесной глухой криницы, Смотрят, смотрят, зыбок взор. Ждут, и вот прошла минутка, Вновь звенит мгновений шутка, Вне предельностей рассудка: — «Сестры! Дальше! На простор!»