Южанин рассказывает, как на Юге Семь лет провел на войне. Автоматом заняты руки, А рукопись — на спине. Вчерне закончена — третий год, Но не с кем послать в Ханой. Политрук со своею ротой идет И с рукописью за спиной. Он под огнем, и она под огнем, И его и ее осколком задело, На спине прихваченную ремнем, Словно второе тело. В джунглях спрятать? Съест тля дотла. В землю зарыть? За месяц сгниет, Как будто и не писал ничего. Кому-то оставить? А вдруг убьет Не тебя, а его! Говорит, как страх подталкивал в спину, Как последние дни считал по часам, Когда нес ее тропой Хо Ши Мина, Свою книгу, с войны, сам. Как, с трудом разбирая черновики, — Еще на полгода муки! — Ее вновь переписывал от руки, — Раньше не доходили руки. (Как у нашего Быкова в сорок пятом Всё были заняты автоматом.) Начинает подробности объяснять, Словно речь о неведомом, непохожем, Хотя мы-то как раз — можем понять. Мы-то как раз можем…