«Аu moment оu je me disposais ? monter l’escalier, voil? qu’une femme, envelop?e dans un manteau, me saisit vivement la main et l’embrassa». Prokesh-Osten. «Mes relations avec le duc de Reichstadt».[1] Его любя сильней, чем брата, — Любя в нем род, и трон, и кровь, — О, дочь Элизы, Камерата, Ты знала, как горит любовь. Ты вдруг, не венчана обрядом, Без пенья хора, мирт и лент, Рука с рукой вошла с ним рядом В прекраснейшую из легенд. Благословив его на муку, Склонившись, как идут к гробам, Ты, как святыню, принца руку, Бледнея, поднесла к губам. И опустились принца веки, И понял он без слов, в тиши, Что этим жестом вдруг навеки Соединились две души. Что вам Ромео и Джульетта, Песнь соловья меж темных чащ! Друг другу вняли — без обета Мундир как снег и черный плащ. И вот, великой силой жеста, Вы стали до скончанья лет Жених и бледная невеста, Хоть не был изречен обет. Стоите: в траурном наряде, В волнах прически темной — ты, Он — в ореоле светлых прядей, И оба дети, и цветы. Вас не постигнула расплата, Затем, что в вас — дремала кровь… О, дочь Элизы, Камерата, Ты знала, как горит любовь! [1] «В тот момент, как я собирался подняться по лестнице, какая-то женщина в запахнутом плаще живо схватила меня за руку и поцеловала ее». Прокеш-Остен. «Мои отношения с герцогом Рейхштадтским» (фр.)