На тебе, ласковый мой, лохмотья, Бывшие некогда нежной плотью. Всю истрепала, изорвала, — Только осталось что два крыла. Одень меня в свое великолепье, Помилуй и спаси. А бедные истлевшие отрепья Ты в ризницу снеси.