Стоят в чернорабочей хмури Закопченные корпуса. Над копотью взметают кудри Растроганные небеса. В надышанную сирость чайной Картуз засаленный бредет. Последняя труба окрайны О праведности вопиет. Труба! Труба! Лбов искаженных Последнее: еще мы тут! Какая на-смерть осужденность В той жалобе последних труб! Как в вашу бархатную сытость Вгрызается их жалкий вой! Какая заживо-зарытость И выведенность на убой! А Бог? — По самый лоб закурен, Не вступится! Напрасно ждем! Над койками больниц и тюрем Он гвоздиками пригвожден. Истерзанность! Живое мясо! И было так и будет — до Скончания. — Всем песням насыпь, И всех отчаяний гнездо: Завод! Завод! Ибо зовется Заводом этот черный взлет. К отчаянью трубы заводской Прислушайтесь — ибо зовет Завод. И никакой посредник Уж не послужит вам тогда, Когда над городом последним Взревет последняя труба.