…Я буду сегодня с тобой говорить, товарищ и друг мой ленинградец, о свете, который над нами горит, о нашей последней отраде. Товарищ, нам горькие выпали дни, грозят небывалые беды, но мы не забыты с тобой, не одни, — и это уже победа. Смотри — материнской тоской полна, за дымной грядой осады, не сводит очей воспаленных страна с защитников Ленинграда. Так некогда, друга отправив в поход, на подвиг тяжелый и славный, рыдая, глядела века напролет со стен городских Ярославна. Молила, чтоб ветер хоть голос домчал до друга сквозь дебри и выси… А письма летят к Ленинграду сейчас, как в песне, десятками тысяч. Сквозь пламя и ветер летят и летят, их строки размыты слезами. На ста языках об одном говорят: «Мы с вами, товарищи, с вами!» А сколько посылок приходит с утра сюда, в ленинградские части! Как пахнут и варежки, и свитера забытым покоем и счастьем… И нам самолеты послала страна, — да будем еще неустанней, — их мерная, гулкая песня слышна, и видно их крыльев блистанье. Товарищ, прислушайся, встань, улыбнись и с вызовом миру поведай: — За город сражаемся мы не одни, — и это уже победа. Спасибо. Спасибо, родная страна, за помощь любовью и силой. Спасибо за письма, за крылья для нас, за варежки тоже спасибо. Спасибо тебе за тревогу твою, — она нам дороже награды. О ней не забудут в осаде, в бою защитники Ленинграда. Мы знаем — нам горькие выпали дни, грозят небывалые беды, но Родина с нами, и мы не одни, и нашею будет победа.