В лицо морозу я гляжу один: Он — никуда, я — ниоткуда, И всё утюжится, плоится без морщин Равнины дышащее чудо. А солнце щурится в крахмальной нищете — Его прищур спокоен и утешен… Десятизначные леса — почти что те… И снег хрустит в глазах, как чистый хлеб, безгрешен.