Да помилует кротость господня Академика Струве Петра. Он обычно не помнит сегодня, Что писал и твердил он вчера, С каждой партией, с каждой программой Он имел мимолетный роман… Так любою мадридскою дамой Увлекался на миг Дон-Жуан. Дон-Жуан беззаветно и щедро Расточал свои ласки, любя. Точно так же и Струве дон Педро, Увлекаясь, не помнил себя. Он марксистским служил идеалам, Но потом им служить перестал. Он неистовым был радикалом, Издавая подпольный журнал. Он недавно бурлил, как Везувий. Охладел он с течением лет. И тогда уважаемый Струве Стал известен, как правый кадет. Беспокойной и вольной стихии Кто укажет предел и закон? Он дошел до «Великой России» И сейчас в диктатуру влюблен. Я уверен в одном: диктатура — Не последний у Струве роман… Инезилья, Инесса, Лаура, Всех вас пылко любил Дон-Жуан.