На побережьи речки быстрой Свой дом в уединеньи выстрой, В долу, что защищен отвесом Зеленых гор и. красных скал, Поросших, по вершинам, лесом Тяжелых многошумных буков, Где в глубине не слышно звуков, Где день, проникнув, задремал. Как некий чин богослужебный, Свершать, в рассветный час, молебны Ты будешь — мерностью напева Хвалебных гимнов, строгих строф; Потом, без ропота и гнева, До зноя, выполнять работу, Чтоб дневную избыть заботу, — Носить воды, искать плодов. Чем утро будет многотрудней, Тем слаще будет о полудне Вкушать, по трапезе недлинной, Покой святой, за мигом миг, Иль, мыслью вольно-самочинной, Под сенью царственного кедра, Вскрывать обманчивые недра Припомнившихся мудрых книг. Но, только жар недолгий свалит, И предзакатный луч ужалит Зубцы знакомого утеса, А по траве прореет тень, Пойдешь ты на уклон откоса, Куда, на голос человечий, Привычной ожидая встречи, Из рощи выбежит олень. Вечерняя прокличет птица; Мелькнет поблизости орлица, С зайчонком в вытянутых лапах, Летя в гнездо, на скальный скат; И разольется пряный запах Обрызганных росой растений, Да явственней вдали, сквозь тени, Заропщет горный водопад. В тот час наград и час возмездий, Встречая чистый блеск созвездий, Вдвоем с широкорогим другом Три чаши благ ты будешь пить: В безлюдьи властвовать досугом, Петь вдохновенней и чудесней Никем не слышимые песни И с женщиной снов не делить!